Татьяна Полякова - Невеста Калиостро

– Вряд ли, – упрямилась Юлька. – Но в одном ты права: убийца – адепт князя, свихнувшийся на мистике.

– Когда вы увидели Юлю в подвале, вы удивились? – вновь задала я вопрос.

– Конечно.

– Вы пытались выяснить, как она могла там оказаться?

– Я был уверен, что ее привела Аделаида. И на следующий день устроил ей разнос. Но та все отрицала…

– Постойте, я вас правильно поняла: вы не знали, кто должен был присутствовать во время… вашей мессы? – Такая мысль показалась мне нелепой, оттого и спросила я с сомнением.

– Мои гости соблюдали инкогнито. Прежде всего они желали сохранить свои визиты в тайне, и я, в свою очередь, считал: чем больше таинственности, тем привлекательней становится игра.

– В таком случае как они попадали в дом?

– Сейчас объясню, – улыбнулся он. – Приезжать на собственных автомобилях было запрещено, по крайней мере, оставлять их возле дома, чтобы не привлекать внимания случайных прохожих. К тому же по номерам машин несложно вычислить их хозяев. Я заранее назначал дату. Клиенты приезжали обычно по два-три человека, но иногда в одиночестве. У каждого было свое время, например, первые гости появлялись в 11.00, следующие в 11.05, и так далее. Правила неукоснительно соблюдались.

– Кто их встречал?

– Никто. Входили они через калитку, ту, что выходит в сад. У каждого был собственный ключ. Дверь в подвал была открыта, гость мог свободно пройти и переодеться в специальной комнате. Когда он ее покидал, над входом зажигалась лампочка, сигнал, что может войти следующий. Переодевшись в плащ с капюшоном, гость входил в соседнее помещение, где спокойно дожидался, когда прибудут остальные, уверенный, что теперь его никто не узнает. Перед началом церемонии я сам запирал калитку на засов, а потом и дверь дома. Точно так же по очереди посвященные покидали дом. Разумеется, большинство гостей знали друг друга или догадывались, кто это, но предпочитали об этом молчать. Аделаида всегда являлась в компании Агеевой, они подруги, и смысла скрываться друг от друга у них не было. Повторюсь, я был уверен, что Юлю привела с собой Аделаида, и собирался выговорить ей за то, что она не спросила на это моего разрешения. Но старуха все отрицала. У меня не было повода ей не верить. И я забеспокоился.

– И поспешили соблазнить мою подругу, – не удержалась я.

– Признаться, такая мысль приходила мне в голову, но… Юля ни разу не дала понять, что была в ту ночь в подвале, и я уже не знал, что и думать…

– Но узнать, кто, кроме Аделаиды, мог это сделать, вы пытались?

– Разумеется. Но безрезультатно.

– У человека, который нас привез, был на редкость противный голос. Это вам никого не напоминает?

– Нет, – твердо ответил князь.

– Голос можно изменить, – вздохнула Юлька.

– Хорошо, – не скрывая досады, сказала я. – Гости открывали калитку своим ключом и ждали в специальной комнате. Но вы ведь должны были знать, сколько их будет во время обряда?

– Приблизительно. Я же объяснял: я заранее всех обзванивал, но в полном составе наше общество фактически никогда не собиралось. Кто-то сразу предупреждал, что не сможет прийти, но даже в последний момент могли возникнуть обстоятельства, и гость не являлся. Оттого даже я не знал ни точное количество тех, кто должен прибыть, ни конкретных лиц.

– Ничего себе, – покачала я головой. – Вот так секретность. По-моему, вы самого себя перехитрили. В ту ночь вы заперли калитку?

– Как обычно.

– А вас не удивило, что уже после начала обряда в подвале появилось еще трое гостей?

– Я не придал этому значения. Что-то могло задержать их в комнате для переодевания. Когда вы вошли, обряд только начался.

– И у вас нет догадок, кто нас привел?

– Нет.

– Это был мужчина, – хмуро заметила я, но Юлька со мной не согласилась.

– Не обязательно. Голос мог принадлежать кому угодно. Определить, мужчина это или женщина, можно было бы по рукам, но рук мы не видели, когда ехали в масках. К тому же у проводника был помощник, оттого мы разом лишились чувств на выходе из подвала.

С этим я вынуждена была согласиться.

– Вы проводили обряды много раз, расскажите о девушках, которых вы приглашали на роль жертвы? – попросила я.

– Сначала мне помогала Лена. Почти год она исправно исполняла эту роль.

– Она была вашей любовницей? – косясь на Юльку, спросила я.

– Нет. Она была хорошей девушкой, но… но этого мало, чтобы возникли чувства. А я, знаете ли, романтик.

– Это я заметила, – буркнула я, не сдержавшись.