Наталья Александрова - Бассейн в гареме

На это раз «боксер» взмахнул рукой в каком-то неуловимом жесте, но Ангел понял его и радостно сообщил:

– Пятьсот тысяч, господа! Пятьсот тысяч… раз! Пятьсот тысяч… два! Пятьсот тысяч… три! – И молоток в руке Ангела поднялся для завершающего удара.

Гоша Фиолетов обмер: единственный настоящий покупатель, представитель Равиля Каримова, все еще молчал, и сейчас аукцион мог закончиться тем, что картина достанется Штабелю, который вовсе не собирался ее покупать. Неужели вся афера лопнет как мыльный пузырь?

Но в том момент, когда молоток аукционера начал свое роковое движение к столу, широколицый приподнялся со своего стула и выбросил вверх руку.

– Шестьсот тысяч! – восторженно воскликнул Ангел. – Шестьсот тысяч, господа!

Его радость прекрасно можно было понять: причитающиеся ему десять процентов за прошедшие с начала аукциона минуты выросли уже в полтора раза.

– Шестьсот тысяч… раз!

Ангел обвел зал внимательным взглядом.

– Шестьсот тысяч… два!

Никто не рисковал больше поднимать цену, участники торгов напряженно следили за аукционистом.

– Шестьсот тысяч… три!

Молоток поднялся над столом, завис на мгновение и с громким стуком опустился. Ангел снова оглядел присутствующих и провозгласил значительно, как священник с амвона:

– Продано, господа! Поздравляю вас! – Ангел шагнул в сторону широколицего. – Попрошу вас в комнату для расчетов, а потом мы поможем вам упаковать картину.

Ангелов махнул рукой официанткам, и они разнесли всем присутствующим шампанское по поводу удачного завершения торгов. Гоша вслед за Ангелом и человеком Равиля прошел в соседнюю комнату. Там широколицый открыл объемистый кейс, и отсчитал сначала шестьдесят тысяч Ангелову, затем, пересчитав деньги в чемоданчике, оставил в нем пятьсот сорок тысяч для Фиолетова.

Разобравшись с деньгами и тщательно пересчитав их, все трое вернулись в зал, чтобы торжественно передать картину представителю покупателя. Остальные участники аукциона пили шампанское и наблюдали за финальной стадией торгов.

По результатом аукциона вы стали обладателем картины Клода Жибера «Бассейн в гареме»! – торжественно провозгласил Ангел и снял холст с мольберта, чтобы вручить его покупателю.

И в это мгновение двери зала с грохотом распахнулись и в них ворвались автоматчики в пятнистых комбинезонах и черных масках с прорезями для глаз. В то же время стекла в окнах со звоном посыпались на пол, и в оконных проемах появились такие же фигуры в масках и защитной униформе с нашивками РУБОП.

– Всем стоять! – яростно проревел невысокий широкоплечий человек, судя по всему, командовавший незваными гостями. – Стреляем без предупреждения!

На несколько секунд в зале воцарилась тишина. Люди Штабеля и Мусы, не раз попадавшие в такие переделки, злобно переглядывались, но не предпринимали никаких попыток сопротивления. Муса шипел, как разъяренный кот, и, казалось, искал, кому бы вцепиться в глаза когтями.

Несколько спецназовцев разбежались по залу и под дулами автоматов отобрали кейсы с деньгами у Мусы и «боксера».

Леха Ангел, на чью профессиональную репутацию сегодняшний провал должен был лечь несмываемым пятном, стоял в центре зала неподвижно и внушительно, как капитан терпящего бедствие корабля, и вполголоса матерился, что очень плохо сочеталось со смокингом и «бабочкой».

Однако это непродолжительное затишье перед бурей прервал человек, от которого этого меньше всего ожидали. Полный широколицый представитель Равиля Каримова с неожиданной для его комплекции ловкостью согнулся, выхватил прикрепленный к лодыжке под брючиной маленький пистолет и, яростно выкрикнув: «Сволочь, это ты нас заложил!», трижды выстрелил в Фиолетова.

Гоша покачнулся и, не издав ни звука, рухнул на пол.

Командир спецназа мгновенно развернулся и выстрелил в человека с пистолетом. Тот глухо охнул и тяжело повалился на ковер. На светлом ковре под ним растеклось темно-красное пятно.

Тут же, воспользовавшись мгновенным замешательством, Ангел кинулся к стене зала и распахнул потайную дверь, замаскированную под стенную панель. Следом за ним в три огромных прыжка бросился «боксер», по дороге он схватил валявшийся на полу злополучный холст и с добычей скрылся в темном проеме.

– Стоять! – рявкнул страшным голосом командир спецназа и дважды выстрелил в потолок, не щадя роскошную лепнину.

Оставшиеся в зале люди замерли на своих местах. Спецназовец огляделся, достал мобильный телефон и распорядился: