Виктор Дан: Когда плачет скрипка. Часть 2

– Кто, по-вашему, Ленин?

– К сожалению, людоед.

– Почему, к сожалению?

– Жаль образа, внушенного с детства. Он, по-видимому, мучился этим в последний год жизни. Жаль еще потому, что в истории человечества после Иисуса Христа мало было настоящих людей, тем более у власти.

– Так то был Бог.

– Человек, который до конца преодолел в себе зверя и есть Бог. Других богов нет.

– Да! С вами не скучно. Только есть слух, что вас направляют в город.

– Почему? Зачем? Кто тебе сказал?!

– Через пять минут узнаете…

– Командировка в мои планы не входит. Впрочем, приказ есть приказ! Был бы смысл…

Санин источник информации оказался надежным. Михаила сразу вызвал к себе Сафонов и показал предписание областной прокуратуры направить следователя Гречку М.Е. в распоряжение городской прокуратуры на время выполнения спецзадания. “В распоряжение Сумченко“, – подумал Михаил. – “Интересно, что за спецзадание он придумал”.

Сафонов несколько рассеял неопределенность:

– Что-то связанное с твоей практикой…

– Нельзя ли уточнить?

– Для этого нужно звонить Сумченко… Уверен, что он по телефону точнее не скажет. Ты должен был уехать три дня назад. Учитывая твои семейные дела, я не стал еще раз срывать отпуск. Оформляй документы и завтра утром первым рейсом отправляйся в город.

С автостанции Михаил сразу же поехал в городскую поликлинику. Его пропустили без осложнений по предъявлению служебного удостоверения, выдав сильно помятый халат, едва доходивший ему до пояса.

Манюня лежал в отдельной палате внутри сложного агрегата из полок, ограждений, блоков и растяжек с гирями. Вокруг него хлопотала женщина в белоснежном халате и такой же косынке. Потом Михаил узнал в ней одну из родственниц Елены, жены Манюни. Сам пострадавший выглядел довольно свежим. Он заметно поправился. Возможно, это была отечность из-за неподвижности – черты его лица стали мягче.

– Не узнаешь?! Разъелся я тут. Подвесили и кормят как гуся перед рождеством. Ха-ха-ха! Здравствуй, здравствуй! Проходи. Возьми табурет.

– Здравствуйте, Николай Петрович! Как вы себя чувствуете?

– Как на курорте. Ем, сплю, читаю, потом опять сплю… Вот только доктора мешают. Делают иногда больно. Кроме шуток, никогда в жизни не имел столько времени читать и думать, думать и читать. Еще бы действовать…

– Совсем забыл! Анастасия передала вам яблоки, виноград, творог…

– Спасибо, спасибо! Меня тут родственники и сослуживцы закармливают. Холодильник трещит. Если бы я все съедал, то меня пришлось бы вырезать автогеном из этой кровати, как из машины. Хорошо, ходячие соседи помогают. Да, я все о себе. С кем вас поздравить?

– С дочкой.

– Поздравляю, поздравляю! Это хорошо, что дочка первая. Будет кому нянчить младшего брата. Рад буду познакомиться с Анастасией и просить извинения, что оторвал тебя от семьи в такое время. Это по моей просьбе…

В палату заглянула медсестра.

– Извини, Миша! Скоро обход, потом процедуры… Ты еще не был в прокуратуре и Управлении?

– Нет, я сразу сюда.

– Оформляй документы, устраивайся в гостиницу и приходи часа в три-четыре. В это время здесь тихо. Никто не помешает. Разговор будет долгий… Да, если буду спать – буди, не стесняйся. Иногда днем высплюсь, потом всю ночь смотрю в потолок… Дежурной передам, чтобы впустили.

– Тогда до встречи! У меня тоже много вопросов.

– До встречи!

Михаил побывал в городской прокуратуре, отметил командировку и получил направление в ведомственную гостиницу. Попросил доложить о своем прибытии Сумченко, но тот его не принял. Передал через помощника, чтобы встретился с Манюней и начал работать. Михаил оставил вещи в гостинице. Она была в трех кварталах от Управления. Зашел в Управление пообедать. Потом заглянул к Тамаре Борисовне. Та искренне обрадовалась и долго расспрашивала о семье и работе.

Михаил терпеливо ждал, когда наступит возможность задать вопросы об автокатастрофе. Те вопросы, которые не совсем удобно задавать пострадавшему, так как их можно выяснить в документах. Тамара Борисовна дала ему ознакомиться с копиями документов. Машина была застрахована, и для Госстраха было подготовлено обстоятельное заключение ГАИ.

Разбитые наручные часы совершенно точно зафиксировали момент столкновения – 8:43. В понедельник Манюня возвращался из Христофоровки на работу. На его счастье семья осталась в селе. Грузовой автомобиль (по следам колес, скорее всего, ЗИЛ) выехал на трассу неожиданно, судя по тормозному следу “Москвича”, из-за лесополосы, где проходила полевая грунтовая дорога, используемая для сельскохозяйственных нужд. По мнению инспектора ГАИ, водитель грузовика не заметил справа легковой машины, выезжая на ту же полосу движения и в том же направлении с пересечением трассы. По правилам дорожного движения он обязан был пропустить “Москвича”.