Елена Арсеньева - Твой враг во тьме

Однако Лёля смотрела на эти отверстия с подозрением: слишком они удобны, слишком их много. «Здесь что, готовились к массовому побегу заключенных?» – мрачно подумала она, становясь на колени перед одним таким отверстием и пытаясь выглянуть наружу. Собаки тотчас сели рядом, и до Лёли вдруг дошло – это лазы для четвероногих охранников.

Она просунула голову в отверстие и убедилась в том, о чем смутно подозревала: вдали тем же призрачным светом переливалась металлическая ограда, а дощатый забор всего-навсего отгораживал от парка участок строительства – лежат в аккуратных штабелях кирпичи и доски, стоит бетономешалка… То ли дом с той стороны ремонтируют, то ли пристрой какой-то делают. Вопрос: может ли для нее быть в этом какая-нибудь польза?

Лёля, полулежа-полустоя на четвереньках, нелепо изогнувшись, размышляла до тех пор, пока рядом не послышалось тяжелое сопенье и еще один бультерьер не подсунул уродливую морду прямо к ее лицу. Это был «потусторонний» пес, четвертый (или двадцать четвертый, неизвестно же, сколько их вокруг!), и смотрел он на гостью более чем недружелюбно.

Лёля поспешно отдернула голову. Да, ее личная охрана при ней, терпеливо переминается на своих кривых лапках. Лучше не испытывать это терпение, с такими стражами не стоит портить отношения.

Лёля встала, отряхнула колени и пошла прочь от забора. Послышалось недовольное ворчание.

– В чем дело? – зло обернулась она. – Что вам не нравится? Иду, никого не трогаю, через забор не лезу…

И вдруг она поняла – в чем. На траве между собаками что-то темнело, какая-то палка. Э, да она забыла кочергу! И собаки тонко намекают: «Ваша вещь! Заберите, нам чужого не надобно, и тут вам не городской парк, чтобы металлоломом швыряться!»

Лёля изумленно покачала головой. Неужели собаки понимают, что это – имущество дома, который они охраняют?

Она подобрала кочергу, собаки снялись с места и снова неотступно затрусили за ней.

Лёля задумчиво шла по аллее, вдоль шеренги огромных берез. Сколько же лет этой усадьбе, этому парку, интересно знать? Если и в самом деле дом построен еще до революции, то за ним хорошо смотрели в последующие десятилетия. Одно можно сказать определенно: березы, ели, очертания деревушки, виденной из окна, прохлада, даже небольшая серебристая луна – это явно средняя полоса России. Значит, Лёлю не завезли в какие-нибудь Эмираты или на обезумевший Кавказ. Это, безусловно, радует…

Лёля услышала шум воды и увидела, что стоит на берегу неширокой, метра три, речушки, через которую перекинут очаровательный круто изогнутый мостик.

Бог ты мой! Луна, речка, мостик, вдали белеют колонны таинственного «дворянского гнезда»… Это же поэзия! Лёля взошла на мост и оперлась на перила, вдруг почувствовав, несмотря ни на что, промельк восторга от окружающей красоты. Вот если бы еще не фосфоресцировала вдали неприступная ограда, не сидели на берегу эти опасные уродцы!

Речка выбегала откуда-то из зарослей и красиво вливалась в выложенный диким камнем грот. От мостика до него было недалеко, и Лёля при ярком лунном свете вполне могла различить края трубы, забранной решеткой.

Сердце тревожно стукнуло. Интересно, здесь глубоко?.. А ей-то что? Купаться собралась? Да нет, просто интересно знать, далеко ли за ограду выходит речка. Что, так и бежит по трубе целые километры? Нет… в памяти всплыл серебряный разлив пруда сразу за оградой, который она мельком видела в окно, но не обратила внимания. А сейчас вспомнила. Значит, там труба кончается. И что интересно, вода не покрывает трубу, там остается пространство, на глаз вполне достаточное, чтобы кто-нибудь мог проплыть или пройти по тоннелю, свободно дыша воздухом, с удобствами, так сказать…

«Неизвестно, какая здесь глубина, – попыталась урезонить Лёля свои разошедшиеся мечты. – Может быть, сразу с ручками и ножками! А плаваю я как топор».

Еще не очень понимая, что собирается делать, Лёля сошла с мостка, спустилась на отлогий берег и потыкала в дно кочергой. Во всяком случае, у берега мелко, воробью по колено. А вот как дела обстоят в трубе, которая резко сужает русло? Значит, там сильное течение и, возможно, большая глубина?

«Да какая тебе разница? – подумала Лёля. – Труба забрана решеткой, туда все равно не пробраться. А если, к примеру, она засорится, заилится? Ее же должны как-то прочищать. В таком респектабельном хозяйстве, где даже двери сами собой открываются, не могут допустить, чтобы заилился водосток!»