Вячеслав Денисов - Замкнутый круг. Криминальный детектив

— Я и говорю откровенно! Мне от вас скрывать нечего…

— Вы помните, я просил вас подержать голову вашего соседа? — глядя прямо ей в глаза, спросил Павел Николаевич.

— Разумеется.

— И вы помогли мне?

— Разве я не должна была этого делать?

— Вам не кажется, — настойчиво спросил Ларин, — что вы слишком мужественная женщина?!

— Вы, наверное, забыли, Павел Николаевич, что я работала медсестрой.

Она подошла к столу, взяла графин, налила в стакан немного воды и сделала несколько глотков.

— За свою жизнь мне приходилось видеть и не такие трупы, — произнесла Татьяна Зиновьевна. — Перерезанное горло это ещё не самое жуткое зрелище.

— Тогда почему вы упали в обморок, когда вошли в комнату Ивана Никаноровича? — спросил Ларин.

— Я представила, как кот слизывает кровь…

— Вы притворялись! Вы разыграли сцену падения в обморок. Должен заметить, что все присутствующие вам поверили. Все, но не я! — произнёс Ларин повышенным голосом. — Я постоянно наблюдал за вами.

— Зачем мне нужно было притворяться? Чтобы упасть на грязный пол, где лежит разлагающийся труп? При всём моем уважении к вам, Павел Николаевич, это уже слишком! Вы не должны говорить мне такое.

— Вы упали, чтобы незаметно взять из-под кровати ваш шёлковый шарфик!

Татьяна Зиновьевна нервно заходила по комнате. В её глазах вспыхнули искры гнева.

— Кот, действительно, не испытывал голода, — настойчиво продолжил Павел Николаевич. — В его плошке до сих пор лежат остатки свежей рыбы. Заметьте, свежей! Будто только утром её вынули из холодильника. Вы ведь не станете утверждать, что это покойный проявил заботу о своём питомце?

— Я не знаю? — подавленно ответила Лихачёва.

— Кто-то не раз входил в комнату, чтобы покормить кота, — продолжил Ларин. — Вероятнее всего, это был таинственный добродетель, который не боится мертвецов.

Он взял Татьяну Зиновьевну за руку и попросил её присесть рядом.

— У меня есть все основания подозревать вас. Если не в совершении убийства, то, по крайней мере, в причастности к нему, — заключил Павел Николаевич.

Лихачёва опустила голову. Взгляд её стал растерянным.

— Суд учтёт добровольное признание как смягчающее вину обстоятельство. Я могу встать и уйти, но другой следователь всё равно докопается до истины. Разница лишь во времени…

— Я убила Ивана Никанорыча! — с горечью произнесла Татьяна Зиновьевна. — Поверьте, Павел Николаевич, я не хотела! Он был таким гадким человеком.

— Успокойтесь, голубушка, — сказал Ларин, — вы можете мне ничего не рассказывать! Ваше право…

— Нет-нет, Павел Николаевич! Я лучше вам. Мне так удобнее Вы поймёте.

— Тогда я вас слушаю.

— Я должна была Ивану Никанорычу крупную сумму денег. — Поколебавшись немного, она продолжила: — Но это ни в коем случае не было причиной совершённого мною преступления. Все его деньги у него в шкафчике. Я не тронула ни рубля! У него там даже валюта. Все на месте…

— Успокойтесь, Татьяна Зиновьевна.

Ларин посмотрел на неё добрым взглядом.

— Вы пригласили меня в надежде на мою помощь, так доверьтесь до конца.

— Я заняла у него сорок тысяч рублей на длительный срок. Мы купили Леночке пальто с песцовым воротником. Я же тогда не думала, что меня уволят.

Она тяжело поднялась и вновь заходила по комнате.

— В тот вечер… в пятницу… — Лихачёва старалась не смотреть на Павла Николаевича. — Иван Никанорович велел вернуть долг. Он стал кричать на меня. Я пыталась его успокоить. Я обещала перезанять деньги в ближайшее время, но он ничего не хотел слушать. Потом он стал требовать от меня некоторой компенсации… Вы понимаете, что я имею в виду?

Ларин кивнул головой.

— Мерзкий, полупьяный и слюнявый, он стал обнимать меня. Мне было противно! Он разорвал блузку. Он говорил какие-то гадости. Я уже не помню, как нож оказался в моей руке. Я не хотела его убивать! Это была самооборона слабой беззащитной женщины.

Не стоит так волноваться, — сказал Ларин и, поднявшись со стула, слегка тронул её за плечи. — Вполне возможно, — сказал он, — что всё произошло именно по такому сценарию.

Лицо Павла Николаевича приобрело задумчивое выражение.

— Я помогу вам найти опытного адвоката. — Он взглянул в её глаза и почти с полной уверенностью сказал: — Думаю, что вашу дочь оправдают.

— Мою дочь?! — переспросила Татьяна Зиновьевна. — Причём здесь моя девочка? Вы что-то не то говорите.

— Всё то! — не меняя интонации, сказал Ларин. — Шарфик, который вы подняли, молодёжный! Женщины такими шарфиками не пользуются.