Роберт Ричардсон - Древо Лазаря

Следующий, невероятно длинный, параграф уводил в сторону от этой истории, приправляя ее нравоучениями об опасных и мучительных последствиях отрицания Бога и занятий колдовством. Мальтрейверс понял, что он читает историю Ральфа-Сказочника с добавлениями наставлений пастора, и пропустил эти торжественные фразы, чтобы снова обратиться к самой легенде.

«Удовлетворенная словами этой женщины — и не зная, что они лживы, — Мэри вернулась в Медмелтон, чтобы свершить те заклинания и магические действия, которые она ей присоветовала. Тайно ночью преклонила она колени пред Древом Лазаря, как другие преклоняли пред Распятием на Голгофе, и извратила поклонение нашему Благословенному Спасителю, давая греховные и дурные обеты, чтобы дерево вернуло ей любимого. Подвергая свою бессмертную душу ужасной опасности, стала она совершать странные и противоестественные поступки, положив под дерево в виде жертвоприношения несколько предметов, как и было ей велено. Сначала она положила фигурку из глины, изображавшую умершего, затем — прядь волос, срезанную с его головы, потом — чашу со своей кровью, потом свое обручальное кольцо, затем букет белых лилий, мальв и вероники, каждый раз вознося моления по дьявольскому замыслу. Совершив все это, она еще больше согрешила, вырвав из Книги Святого Писания параграфы, написанные апостолом Лукой, в которых рассказывалось о чудесном исцелении Лазаря Господом нашим Иисусом Христом, и тоже положила их под дерево. Потом вернулась она к себе домой и стала ждать, ибо ведьма сказала ей, что Артур восстанет и придет к ней, когда она сделает все это. Три дня и три ночи не ела она мяса, не пила воды и не спала, пока на третью ночь, около полуночи, не раздался громкий стук в дверь ее дома.

Полная радости — ибо ее стремление к счастью победило осознание греховности того, что она делала, — она вскочила и открыла дверь, но тут же отпрянула назад, дрожа от страха, ибо перед ней стоял Артур из Редруса, завернувшийся в могильный саван и со следами своей ужасной болезни.

— Мэри! Мэри! — вскричал он громко и в великом гневе. — Почему ты содеяла это? Ведь ныне по твоей вине взят я с небес и возвращен на землю, не будучи ни смертным человеком, ни ангелом, каковым я уже являлся.

Затем отвернулся от нее и полетел, словно дух, в воды Нея, где превратился в большой, похожий на человека камень, который так и стоит в реке около луга Тома Блэкуэлла. И увидев, что произошло, Мэри бросилась за ним вслед, прижалась к камню, подобно невесте, обнимающей своего жениха, рыдая так, что голос ее походил на волчий вой и был слышен на двадцать миль вокруг. И разлились воды Нея, и сила потока сбросила ее с камня, так же как она вырвала Артура из лона Божьего. И ее тело несло дальше и дальше к морю, где, говорят, ее жалобные крики до сих пор слышны каждый год в ночь ее гибели, когда дует ветер.

И потому те, кто слушает этот рассказ, должны остерегаться и отвращать свои мысли от зла, оставаясь верным Богу».

Мальтрейверс закончил чтение на том месте, где пастор добавил от себя несколько заключительных предупреждений. Сэлли Бейкер вернулась с кофе.

— Не правда ли, есть в этом что-то знакомое? — спросила она.

— Конечно, но… — Его губы недоверчиво изогнулись. — Предположим, это только сказка для устрашения детей с небольшой примесью бесплатной проповеди. В атмосфере семнадцатого или какого-нибудь другого века это могло бы, понимаю, вызвать у иных дрожь. Но сейчас единственная ценность этой истории — в ее новизне.

— Для большинства — да, — согласилась Сэлли, — для взрослых людей. Но насколько разумно вы сами мыслили в пятнадцать лет?

— Я не интересовался волшебными сказками, — твердо заверил он.

— Значит, если они не интересовали вас, то и других тоже не должны интересовать? Есть, знаете, взрослые, которые верят в реальность того, что видят в «мыльных операх».

— Но не до такой степени, чтобы, взяв их за образец, строить свою жизнь, — возразил он. — К тому же Мишель слишком уравновешенна

— Мишель Дин — ребенок, с которым следует быть очень осторожным, — сказала Сэлли Бейкер. — Вы почти не знакомы с ней, а я ее знаю. Она скрытна — это, конечно, идет от Вероники, она неискренна, и я бы не поручилась за нее.

Мальтрейверс взял чашку и отхлебнул кофе. Решившись поговорить с Сэлли Бейкер, поскольку она умна, он не мог просто взять и отвергнуть то, что она говорила, как нечто несерьезное.

— Хорошо, — согласился он. — Кто-то оставил эти вещи под Древом Лазаря, и у меня нет никакого иного объяснения тому, о чем вы говорите. Прежде всего — это Мишель?