Наталья Никольская - От любви до ненависти

– Так что она?

– Она… Оскорбила меня. Как только можно оскорбить мужчину. Если б вы знали, что она мне сказала!

Наверное, он вспомнил, что Алена ему сказала, потому что лицо его перекосилось. Да, наверное, девочка не постеснялась в выражениях.

– Дальше!

– А что дальше? Дальше все! Она вышла из кабинета. Больше мы с ней не разговаривали. А вскоре она, значит, того.

Я выразительно посмотрела на него.

– Что? – вспыхнул Жоржик.

– А вы не чувствуете? Она вас оскорбила чуть ли не до апоплексического удара, а вскоре того…

– Вы хотите сказать..? – он просто вздулся весь. – Вы намекаете, что я мог…

– Я не намекаю, а говорю прямо. Да, я считаю, что вы могли убить Алену Гвоздикову. И у вас был мотив. Кстати, что вы ей такого сказали, после чего она заявила, что вы об этом пожалеете?

– Ах, это… – он опустил глаза. – Это… так.

– Что так? – рявкнула я.

– Ну не мог же я спокойно сидеть и слушать, как она меня оскорбляет? Я ей тоже сказал пару ласковых. И женишка ее упомянул этого очкастого.

– Понятно. В общем, я думаю, что все ясно.

– Что ясно? – он заерзал на стуле. – Что вам ясно? В чем вы вообще меня обвиняете? Я… Я серьезный человек! Я жаловаться буду! Я… Кто вы вообще такая? Почему налоговая полиция интересуется смертью девушки? Это вообще было самоубийство! Что вы мне тут голову морочите!

– А вот теперь следствие вышло на новый виток и не считает, что это было самоубийство. Так что… А я интересуюсь этим делом постольку-поскольку. Вообще-то им интересуется мой муж, старший следователь УВД Тарасова. И сейчас я могу запросто отвезти вас к нему. И когда я ему расскажу обо всех ваших грешках плюс о том, чему вы подвергли его жену… – я сделала выразительную паузу, – я вам не завидую! И вообще, не в вашем положении жаловаться! Вам сейчас все усилия надо приложить, чтобы в тюрьму не загреметь за сокрытие доходов!

Жоржик сразу утух. Видимо, он не имел ни малейшего желания общаться со старшим следователем УВД Тарасова майором Овсянниковым.

– Послушайте, что вы вообще от меня хотите?

– Чтобы вы сознались!

– В чем? В убийстве? Вы хотите сказать, что лучше отсидеть за убийство, чем за сокрытие доходов? Чушь какая-то!

– Я хочу, чтобы вы рассказали мне правду. А за что вы хотите сидеть – мне по барабану. Если вы, как утверждаете, не имеете отношения к убийству Алены Гвоздиковой, сделайте так, чтобы я вам поверила. И если вы будете искренни, я обещаю, что вас не сильно будут мучить в налоговой.

– Но как я могу это доказать? – он поднял на меня глаза, полные надежды.

– У вас есть алиби на тот час, когда наступила ее смерть?

– А когда она наступила?

– Восемнадцатого октября примерно в десять часов утра.

– Так это… С тех пор уж два месяца прошло! Разве я помню?

– Придется вспомнить! Посмотрите свои записи, может, вы в магазине были?

– Ох, так точно, наверное, в магазине! Ну конечно, в магазине, где же еще? Я вспомнил!

Он победно посмотрел на меня, хотя явно ничего не вспомнил, а просто ухватился за спасательную соломинку в надежде, что я поверю ему на слово. Не на ту напал, дорогой!

– К сожалению, – с притворным вздохом сказала я, – это только ваши слова. И их нельзя принять за алиби. Нужно подтверждение ваших слов.

– Так… Девочки могут подтвердить!

– Мне не нужны просто слова! – повторила я. – Девочки могут сказать просто так, наугад, так как сами наверняка не помнят, что было в тот день. Но с ними я, конечно, тоже побеседую.

Жоржик нервно теребил в руках зажигалку.

– Так что же мне теперь делать-то? – голос его поднялся до визга.

– Смотрите записи, я же сама вам подсказываю! Может, вы в тот день куда-то ездили? Где-то отмечались? Вспоминайте!

Жоржик полез в стол, достал кипу каких-то бумаг и начал в них копошиться.

– Вот! – он жутко обрадовался. – Вот, я же говорил, я знал! Как я мог забыть? Ведь именно в тот день я сам был в налоговой! – Он протянул мне какую-то бумажку. Я взяла ее и прочитала. В ней говорилось, что Георгий Павлович приглашается в налоговую инспекцию восемнадцатого октября к девяти часам.

Жоржик смотрел на меня ликующе.

– Вот! Теперь вы видите, что я говорю правду?

– Это еще ничего не доказывает, – вздохнула я, чувствуя, что Жоржик выкрутился. – Я еще все это проверю.

– Проверяйте, проверяйте! – Жоржик был счастлив. – Вы сможете убедиться, что я не лгу!

– Ладно, – я встала. – Сейчас я поеду в налоговую проверять ваши показания, а с вами будет работать Михаил Викторович.