Наталья Никольская: Под стук колес

Я еще не верила, что это не сон. Но тут увидела еще одного знакомого человека, который схватил охранника за ноги и поволок к конуре. Это был Жора Овсянников.

Народ уже проснулся. Увидев своего мучителя почти недееспособным, эта толпа ощутила вкус мести, пока еще слабый, но нарастающий с каждой секундой. Судьба охранника была решена.

Тут послышался звук выстрела. Я обернулась и увидела Алика с автоматом наперевес и искаженным от ненависти лицом. За ним бежали еще какие-то люди с автоматами. Жора вскинул свой автомат и уложил Алика прямо в голову.

Что началось дальше! Шум, гам, крики, стрельба, ополоумевшая толпа вырвавшегося на свободу народа. Мужчины хватали оружие убитых и тоже начинали палить. Кирилл бросился туда.

Я свалилась в канаву, закрыла глаза и зажала уши руками. Когда я решилась открыть глаза и поднять голову, все было кончено.

Вокруг валялось несколько трупов. Слава богу, среди убитых не было никого из моих знакомых.

Кирилл бросился ко мне, схватил в охапку и прижал к себе. А я, словно заторможенная, не могла вымолвить ни слова.

– Оля! – раздался за спиной родной голос, а следом топот ног, и я увидела кинувшуюся ко мне Полину с пистолетом в руках. Она обнимала меня, плача и смеясь и отталкивая Кирилла. А Кирилл пытался что-то сказать, но мы его не слушали.

Тут я начала осознавать, что все мои кошмары закончены и мне ничто не угрожает. Когда эта мысль стала более ясной, я всхлипнула. Потом еще. И, наконец, разразилась облегчающими душу рыданиями, повиснув на руках у Полины. А у нее у самой лились слезы, это у нее-то, такой сильной и мужественной!

Кирилл обнял нас обеих за плечи и гладил меня по спине, словно проверяя, все ли у меня цело.

– В машину! – скомандовал Жора Овсянников.

Я, Кирилл, Полина, Павел (и Павел, оказывается, тут!) и Витя Антипов побежали за Жорой.

Мы добежали до Кириллова «джипа» и набились в него. Кирилл сел за руль и нажал на газ. Машина сорвалась с места.

Жар держался трое суток. Павел даже хотел отправить меня в больницу, но я категорически отказалась. Ограничились тем, что вызвали врача. Доктор навыписывала кучу лекарств, из них великое множество успокоительных, посоветовала подлечить нервы, и ушла, пообещав заходить каждый день.

Я спускала таблетки в унитаз, до которого доходила с огромным трудом. Вечером приходил Павел и насильно впихивал в меня лекарство.

На четвертые сутки я почувствовала себя намного лучше и решила позвонить Ольге. У нее никто не отвечал. Странно! – мелькнуло у меня в голове. Ведь она даже ни разу не навестила меня! Неужели еще не вернулась из Адлера? Не может быть! Влюбилась, что ли, там в кого? Как бы еще не пришлось ехать самой в Адлер разыскивать ее!

Надо будет узнать у Павла, может, она звонила? Все эти дни я просто ничего не соображала и не спрашивала. И к телефону не подходила. Мы вообще почти не разговаривали с ним. Павел готовил обед и кормил меня с ложечки, а я с трудом понимала, что вообще это за мужчина тусуется в моей квартире?

Сегодня соображение мало-мальски вернулось ко мне. И у меня сразу появилось множество вопросов. Я набрала телефон магазина и слабым голосом попросила позвать Павла Сергеевича.

– Павел Сергеевич, вас какая-то девочка, – услышала я голос продавщицы Лены, снявшей трубку. Лена отлично знала меня, безошибочно определяла по голосу, но видно, он настолько изменился, что она приняла меня за ребенка.

– Алло! – удивленно произнес Павел в трубку.

– Паша, это я, – пропищала я.

– Кто я? – не понял Пашка.

– Ну я, Полина.

– Поленька! – обрадовался Павел. – Ну как ты?

– Нормально. Скажи, Ольга не звонила?

– Нет, – ответил Пашка. – Я, знаешь, так закрутился, что и забыл совсем про нее. Жора звонил, я сказал, что ты болеешь.

– Правильно сделал, – вздохнула я, чтобы порадовать его. На самом деле все уснувшие на время болезни чувства (не к Жоре, я имею в виду, а к преступнику) теперь воспряли и я подумывала продолжить расследование.

Я сказала Пашке, что целую его, и повесила трубку. После чего набрала рабочий номер Жоры.

– Овсянников слушает, – раздалось в трубке.

– Жора, это я, – сказала я, не надеясь, что Жора меня узнает.

Но Жора сразу же воскликнул:

– Полина! Здравствуй, дорогая! Ну как ты?

Мне сразу стало лестно, что бывший муж узнают меня с первых звуков голоса и немного обидно, что любимый так не может. И следом еще одна мысль: а любит ли он меня так же сильно, как Жора? Хотя если любить, как Жора и одновременно изменять на каждом шагу – это, знаете ли…