Наталья Никольская: Под стук колес

– И больше ничего не сказала?

– Нет. Ушла, и больше я ее не видела.

– А когда это было, Тань?

– Да с полгода назад где-то.

Так. А Марина Левкина устроилась туда работать полгода назад. Не связаны ли эти два события между собой?

– Таня, ты знаешь адрес этой девушки?

– Да записан где-то, а тебе зачем?

– Нужно, Тань. Пока не могу сказать. Ты мне не дашь его, а? Это очень важно.

– Да мне не жалко, бери, – поднялась Танька со своего места. – Сейчас я в блокноте посмотрю. Мы с ней обменялись адресами, но так ни разу и не сходили в гости друг к другу.

Она протянула мне вырванный из блокнота листочек с адресом. Далековато. А я без машины. Ну и ладно. Главное не это. Главное – поговорить с ней. я чувствовала, что на этот раз на верном пути. В груди уже появилось знакомое жжение, когда понимаешь, что еще чуть-чуть – и ты ухватишь весь приз.

– Как зовут девушку? – спросила я.

– Оля Ковалева.

– Я пойду, Тань, – решительно вылезла я из-за стола.

– Ну куда ты собралась? – заныла Танька. – Мы же даже не поговорили ни о чем, все о какой-то хреноте! Я тебе столько расскажу!

– Давай в другой раз, Тань, – попросила я ее. – Я обещаю, что обязательно приеду и тогда наболтаемся вдоволь.

Чтобы Танька мне поверила, я даже переписала график ее работы.

– Смотри, я буду ждать! – предупредила Танька на пороге.

Я вышла из ее домика, прошла из проулка на Рабочую и стала ловить машину. Так как ехать предстояло на самую окраину, в Елшанку.

Денег пришлось заплатить, конечно, прилично, но меня уже ничто не могло остановить.

Я вошла в пятиэтажный дом, поднялась на третий этаж и позвонила. Дверь открыла высокая, худая девушка с длинной светлой косой.

– Здравствуйте, вы Оля? – спросила я.

– Да, – немного удивленно ответила девушка. – А вы кто?

– Я… – я замялась. – Понимаете, мне хотелось бы с вами поговорить насчет вашей бывшей работы на Новороссийском поезде.

В глазах девушки появился страх. Она быстро захлопнула дверь. Я обалдела.

– Эй! – постучала я в дверь. – Чего вы испугались? Я же вас не съем. Мне просто поговорить нужно.

– Это он вас послал? – послышался из-за двери дрожащий голос.

– Кто – он? – не поняла я.

– Вы знаете, о ком я говорю.

– Нет, не знаю. Я пока ничего не знаю, поэтому и хотела с вами поговорить. Понимаете, убили одну девушку, которая одно время работала на этом поезде, Марину. Я хотела спросить, не знали ли вы ее?

За дверью помолчали, потом послышался звук отпираемого замка, и Оля высунула голову, вопросительно глядя на меня:

– Вы… правду сказали? Марину убили?

– Да, – ответила я.

– Проходите, – безвольно опустив плечи, сказала девушка.

Я прошла в квартиру. Оля провела меня в зал и опустилась в кресло. Я потопталась и уселась в соседнее. Оля молчала. Я тоже. Я была уверена, что она сможет мне помочь, что она все расскажет, вот только торопить ее не надо.

Оля продолжала молчать, машинально накручивая на палец кончик косы. Потом подняла на меня глаза и сказала:

– Я боялась, что это случится со мной.

– Но почему? – спросила я. – В чем же ваша вина, если вас преследуют с такой целью?

– Да нашей-то вины как таковой и нет. Вся вина в том, что польстились на этого человека.

– Вы меня простите, Оля, но я не понимаю, о ком вы говорите, – честно призналась.

– О ком? – Оля усмехнулась, – о Максиме, конечно.

– О ком? – вытаращилась я.

– О Максиме Викторовиче Колыванове, начальнике поезда Тарасов-Новороссийск.

Меня словно обухом по голове тюкнули. Вот такого я никак не ожидала!

– Я же с ним ездила одно время, – тихо продолжала Оля. – И была его любовницей. Почему? Ну, во-первых, у него, конечно, есть деньги. Хотя не в этом только дело. Понимаете, в нем чувствовалась какая-то сила, власть… Я не знаю, как это объяснить…

– Я вас понимаю, – ответила я, вспоминая уверенный, твердый взгляд из-под черных бровей.

– В общем, ездила я с ним, ездила, и все вроде было нормально, хотя я чувствовала, что наши отношения рано или поздно закончатся. И скорее рано, чем поздно. Так и вышло. Но перед этим я узнала страшную вещь. Случайно. С нами в вагоне ехал один мужчина. Он был один. Рассказывал, что возвращается на родину, что никого из родни у него не осталось, и он решил обосноваться в местах, где прошло его детство. А потом этот мужчина исчез. Вернее, сперва я видела, как Максим его куда-то повел вроде как невменяемого. И больше я не видела этого мужчину. А потом спрашиваю у Максима, где он? Тот ответил, что сошел на станции. Но я знала, что это неправда. Потому что он совершенно не собирался никуда выходить. И еще… Я видела у Максима вещи этого человека. Конечно, потом он от них избавился. Я подумала… – Ольга подняла на меня большие серые глаза с искрами страха, – я подумала, что он его убил! Но вот зачем, никак не могла понять. Ясно, что не ради вещей.