Наталья Никольская - Пари

– Можно еще предположить, что Петр Петрович – маньяк-нумизмат или клептоман… – добила Мещерякова Валентина Андреевна.

– Достаточно гипотез, – поднял руки вверх Михаил Анатольевич, – разбирайся дальше самостоятельно, только держи меня в курсе. Давай-ка теперь к теме попроще…

– К дверям что ли?

– Как ты догадалась? – с шутливой фамильярностью поддел Валандру начальник.

– У тебя, Миша, на повестке дня обычно три вопроса: моя личная жизнь, криминал и двери. Два из них уже рассмотрены, следовательно – остаются двери.

– Ты, Вершинина, сегодня меня доконала. Ну ладно, – продолжил он уже серьезным тоном, – что у нас с «Провинциалбанком»?

Возвращаясь от Мещерякова, Вершинина заглянула в дежурку.

– Привет, Валентиныч, как дела? – Вершинина остановилась в дверях.

– Здравствуйте, Валентина Андреевна. У нас все в порядке, а у вас? – Ганке с улыбкой повернулся к Вершининой.

– Отлично, – она подошла ближе, – дай-ка мне регистрационный журнал.

Ганке достал из ящика стола толстую тетрадь и протянул Валандре.

– Как твои домашние поживают? – спросила Вершинина, забирая журнал.

– Спасибо, все хорошо. Юлька вот замуж собралась.

– А что так не весело?

– Да парень какой-то непутевый, – Ганке озабоченно вздохнул.

– Чем же он тебе не угодил? – участливо поинтересовалась Вершинина, присаживаясь на дерматиновое кресло.

– Да как вам сказать, – Ганке замялся, – школу закончил, поступил в институт, проучился там два года – вытурили за плохое поведение.

– И в чем же выражалось его плохое поведение?

– Да я точно не знаю, сам он говорит, что там зажимали его как личность. Великие все стали…

– Может, действительно зажимали, а, Валентиныч?

– Не знаю, не знаю. Только вот и с работой у него какая-то ерунда. То работает, то нет.

– Ну, с работой у всех сейчас напряженка, время такое. Да ты не расстраивайся, молодежь сама пусть разбирается. Наше дело – помочь, если требуется, а не лезть к ним лишний раз с советами, – педагогично подытожила Валандра, и, похлопав Ганке по плечу, отправилась к себе.

Валентин Валентинович был заботливым мужем и отцом. Юльку он, что называется, в зубах таскал, трясся над ней, не дай Бог – заболеет или в школе что-нибудь не так! В этом Марии, жене Валентиныча, повезло. Не так уж много мужчин, которых можно назвать хорошими отцами и внимательными супругами.

Рачительный, основательный, заботливый, ответственный, работящий, в меру строгий и нежный, Ганке воплощал, сложившийся в народе идеал мужчины – защитника и кормильца. Вершинина уважала его за эти качества, но иногда подшучивала над его твердолобостью и моральными стереотипами.

Войдя в свой кабинет, сев за стол и закурив сигарету, Вершинина открыла регистрационный журнал. Она рассеянно листала его, изредка задерживая свой взгляд на датах и времени поступления сигналов на пульт.

Открыв страницу с датой: семнадцатое февраля, она остановила свое внимание на… сигналах, поступивших из квартиры Федорова.

Дело в том, что при каждом открывании двери на пульт охраны, который был запараллелен с пультом «Кайзера», поступал сигнал. Сразу после очередного сигнала операционистка звонила в квартиру и, услышав кодовое слово, давала отбой.

Если же телефон не отвечал, или пароль был назван неверный, то на место выезжала тревожная группа в полной боевой готовности.

Вершинина отложила журнал в сторону и, сняв телефонную трубку набрала номер тренерской спортивного комплекса.

– Могу я услышать Фадеева? – спросила она.

– Он на корте, перезвоните минут через сорок.

– Молодой человек, я начальник службы безопасности, Вершинина, мне срочно нужно переговорить с Фадеевым, не могли бы вы его пригласить?

– Хорошо, подождите минуту.

– Фадеев слушает, – раздался вскоре в трубке голос Владимира Петровича.

Вершинина снова повторила свою должность.

– Что вас интересует? – спросил Фадеев.

После разговора с Фадеевым Вершинина позвонила своему шефу.

– Михал Анатолич, это я.

– Что-нибудь случилось?

– Посмотри, пожалуйста, в своей хитрой книжечке номер телефона Ивана Кузьмича Коломийца.

– Тебе домашний или рабочий?

– Давай оба и сотовый, если есть.

– У меня книжка прошлогодняя, в ней сотовых еще нет, – с сожалением произнес Мещеряков.

– Ладно, обойдусь без сотового.

Она записала продиктованные номера и, поблагодарив начальника положила трубку. Посидев еще минуту в задумчивости, она снова протянула руку к телефону.