Наталья Никольская - Гузи-гузи

Бандит вышел на площадку и встал лицом к стене.

– Шурик, проверь его.

Антонов по-деловому обыскивал стоящего у стены бандюгу, когда Мамедов уже шагнул в прихожую. Не встретив на пути никакого препятствия, он заглянул в гостиную.

В центре комнаты стоял стул, к которому обрывками проводов был привязан Тема. Перед ним стоял верзила, чей кулак был размером с Темину голову. Другой, в котором Мамедов определил главаря, с сигаретой в зубах сидел на диване, откинувшись на спинку.

Кинувшись к верзиле, он со всей силы ударил его рукояткой пистолета по коротко стриженному затылку. Пока тот медленно заваливался на бок, он повернулся к сидящему на диване и наставил на него «Макарова».

– Сидеть, не дергаться.

В комнату вошел Антонов.

– Обыщи его, – кивнул Алискер на главаря.

– Пацаны, – ошарашено прогнусавил главный, – что за дела? Вы, ваще, кто такие?

– Сейчас узнаешь, – ответил Алискер и посмотрел на Анненкова.

Тема с разбитой губой непонимающе моргал глазами и переводил взгляд с одного «гостя» на другого.

Из прихожей раздалась какая-то возня, удар, хриплый вскрик и звук падения грузного тела на пол. Антонов, оставив главаря, бросился на шум. Навстречу ему вышел Толкушкин.

– Все в порядке, – он хитро улыбнулся, – мой подопечный заволновался, пришлось показать ему пару приемов.

– Тащи его сюда, Валера.

– Сейчас.

Притащив за шиворот «ежика», Толкушкин встал рядом с ним.

– Ну вот, – удовлетворенно сказал Мамедов, теперь все в сборе, – он повернулся к сидящему на диване. – Кто вас послал сюда?

– Да пошел ты, – он презрительно ухмыльнулся и сплюнул сквозь зубы на пол.

– Товарищ не понимает, – сжал губы Мамедов. – Я могу объяснить. Ты, наверное, не знаешь, что вот этот молодой человек, которого вы привязали к стулу и пытаете, – сын начальника местной милиции, Артем Анненков, – он повернулся к Теме. – Ты что же, не сказал ребятам об этом?

Тема покачал головой из стороны в сторону.

– Так вот, – продолжил Мамедов, – мы вас бить не будем, просто запрем здесь вместе с Темой и позвоним его папе, вы даже представить себе не можете, что он с вами сделает. Он так его любит, так любит. Кстати, как тебя зовут?

– Дрозд, то есть, Юра, – ответил начавший осознавать всю драматичность ситуации главный.

– Так вот Юра-Дрозд, у меня есть предложение. Ты мне говоришь, кто тебя сюда прислал, а я отпускаю тебя с миром и Теминому папе ничего не скажу, идет?

– Давай только выйдем, – быстро согласился Дрозд.

Он действительно чем-то смахивал на птицу, не то заостренным носом, не то маленькими круглыми глазками. Алискер, пропустив его вперед, прошел за ним на кухню. Он все еще держал его на мушке, хотя по всему было видно, что это лишнее.

– Ты знаешь, братан, – горячо зашептал он Алискеру, – нас просто подставили. Я же не дурак, чтобы самому лезть в пасть к ментам.

– Допустим, ты не знал, – Алискер в упор смотрел на него. – Кто же вас так подставил?

– Мороз, – чуть слышно произнес Юра, – ну, Веня Морозов.

– Чего ты пургу несешь! – грозно сказал Алискер, поднимая «Макарова» к голове Дрозда. – Морозов – генеральный директор крупного завода.

– Откуда же я его тогда знаю? – сжался в комок Дрозд. – Убери «пушку».

– Логично, – Мамедов опустил пистолет. – Ладно, Юра, я тебя сейчас отпущу. Только смотри, без глупостей. Будешь себя хорошо вести, может быть, Темин папа ничего не узнает. А если что, сам понимаешь, вся милиция города будет за вами гоняться. Номерок вашей «бэ-эм-вушки» у меня записан. Да он и не понадобится.

Подъехав к особняку на Речной, Алискер набрал номер Ворониных.

– Да, – недовольно протянул женский голос.

– Добрый вечер, – как можно любезнее сказал Алискер, – вы не могли бы пригласить к телефону Кристину?

– Ее нет дома. А кто ее спрашивает? – заинтересовались на том конце провода.

Но Алискер оставил без ответа этот, как ему показалось, не вежливый вопрос. Он нажал на кнопку «отбой» и облегченно выдохнул. «Ну что ж, подождем». Алискер погасил фары и с удовольствием откинулся на спинку сиденья. В его усталом сознании подобно видениям возникали и таяли зыбкие полотна сегодняшней реальности, обрывки фраз, улыбка Кристины, голос Кристины, то, как жадно она занимается любовью и небрежно пьет вино… Он даже толком не знал, чего он хочет больше: предъявить ей как обвинение ее же браслет или просто увидеть ее.

Прошло не меньше часа, прежде чем рядом с «Нивой» остановилась бежевая «восьмерка», из которой вышла Кристина. Она шагнула от бордюра на тротуар, и ее стройный темный силуэт попал в мглисто-желтую полосу фонарного света.