Анатолий Семенов - Преступление не будет раскрыто

Говорят, что ты уехал из Зорино насовсем, что учишься в политехническом институте. Если не возражаешь, можем встретиться в Иркутске. Теперь я снова живу в общежитии. Найдёшь меня легко, если захочешь, конечно. Но мне очень хочется посмотреть на тебя, поговорить, вспомнить вместе бабусю из Ольховки, которая угощала нас вкусным клубничным вареньем и рассказывала страшные истории у костра. Все дни и ночи, проведённые с тобой на Ангаре, я помню до мельчайших подробностей. Хочу проверить, помнишь ли хоть что-нибудь ты? Но, к сожалению, встретиться сможем только осенью, когда начнётся новый учебный год. Раньше я не смогу приехать в Иркутск, так как до июня буду жить в Зорино, а потом летние каникулы проведу в Красноярске у своих родителей. До свидания.

Письмо было написано два месяца назад. Два месяца Марина носила его в сумочке, не решаясь бросить в почтовый ящик. Наконец, решилась. Олег получил его в конце апреля, когда наступили удивительно тёплые погожие дни и распустилась верба.

Он сел с письмом на кровать и снова внимательно перечитал его. Почувствовал, как изнутри неудержимо наплывает мучительно-счастливое состояние. Точно такое же, какое испытал когда-то на берегу Ангары, будучи влюблённым по уши в Марину. Аккуратно свернул письмо, вложил в конверт и спрятал в тумбочке. Тут же стал собираться в дорогу. Побросав в сумку всё необходимое, побежал на автовокзал узнать расписание автобусов. Потом — в институт. Декана на месте не оказалось. Разыскал Добровольского на кафедре математики.

— Петрович, умоляю тебя, помоги!

— Что случилось?

— Надо срочно уехать, а декана не могу найти.

— Куда уехать?

— В село Зорино.

— На родину, что ли?

— Да. На родину…

— Случилось что-нибудь? — Добровльский уже собрался выразить соболезнование.

— Да ничего особенного не случилось. Никто не умер. Но очень нужно. Срочно!

— А чем я могу помочь?

— Но что мне делать? Декана нет, отпроситься не у кого, и автобус через два часа. Посоветуй как быть.

— На вот тебе лист бумаги. Пиши быстренько заявление на имя декана с просьбой отпустить на несколько дней в село Зорино по личным обстоятельствам. А я передам ему. Объясню обстановку. Мол так и так. Надо было срочно уехать к родным. Опаздывал на автобус. Но что случилось-то?

— Потом, Петрович, потом, — сказал Олег, наскоро сочиняя заявление. — Когда вернусь, все расскажу.

Отправив письмо, Марина пошла посмотреть дом, где жил Олег. На её счастье дед Илларион сидел на лавочке, греясь на солнце. Издали его можно было принять за огородное чучело — настолько он был смешон в залатанной длиннополой шубе, в старой кожаной шапке-ушанке с поднятыми кверху и торчащими в разные стороны ушами, на концах которой болтались длинные завязки. Серые валенки на нём были новые и неимоверно высокие — голяшки выше колен. Опираясь на трость, старик наблюдал за двумя пёстрыми петухами, которые угрожающе вытянули друг перед другом шеи и, то поднимая; то опуская головы, не решались начинать бой.

Марина подошла к нему с некоторой опаской и поздоровалась.

— Здорово, — приятельски ответил дед и пожевал беззубым ртом. Кудлатая с сильной проседью борода оттопырилась и зашевелилась.

— Осинцевы, кажется, здесь живут? — спросила Марина.

— Здесь.

— Я ищу дедушку Иллариона Васильевича.

— Я дедушка Илларион Васильевич.

— Извините, я хотела у вас спросить… — Марина покраснела.

— Не стесняйся. Спрашивай.

— Олег Павлович…

— Хватилась! Альки давно тут нет.

— Я знаю, что его тут нет. Но он вам хоть пишет?

— Пишет.

— Какие последние новости? Не женился ещё?

— Не, не женился. Ему вредно жениться.

— Почему?

— Здоровье слабое.

— Это у него-то здоровье слабое? — хмыкнула Марина.

— Слабак, — сказал дед. — Воевать, может, и силён, а с бабами слабак. Не в меня пошёл. Я в молодости бывало…

— А он приезжает к вам?

— Приезжает. А как же. В прошлом годе приезжал.

— А когда? В какое время?

— В прошлом годе, однако, не то на Успеньев день, или на Ильин ли день приезжал. Гутя! — вдруг крикнул старик, обращаясь к женщине, которая, распахнув настежь створки окна, протирала стекла. — Когда Алька в прошлом году приезжал?

Августа Петровна высунулась из окна.

— Точно не помню, дядя Ларион, — ответила она. — По-моему, в конце августа. Вы насчёт Олега пришли?

— Я хотела разузнать кое-что о нём. Поподробнее. Мы давно знакомы, но в последние годы не виделись.