Ольга Ветрова - Черная вдова Клико

Господи, вдруг они меня арестуют?! Кажется, ложный донос – это преступление. И сейчас на меня наденут наручники и поволокут на нары. Но я же ни в чем не виновата. Я ничем не баловалась и никого не оговаривала, а на самом деле видела супруга Ларисы бледным, бездыханным, окровавленным и с ножом в груди. Как такое может быть?! Вроде он не в театре работает, гримом не увлекается, финальные сцены дома не репетирует.

Стражи порядка удалились, сердито топая, предоставляя ожившему покойнику возможность разделаться со мной по собственному усмотрению. Боюсь, в этой квартире все же прольется чья-то кровь. Еще бы, кому понравится, что его объявляют мертвецом и вызывают наряд милиции, который едва не взломал входную дверь…

Я приготовилась к худшему. Артем и так-то посматривал на меня свысока. А теперь и вовсе уничтожит, и хорошо, если только взглядом.

К моему удивлению, сосед не стал выяснять со мной отношения. А только как-то непонятно и неприятно хмыкнул и закрыл дверь с другой стороны. Может, тети Нюры постеснялся.

Дурацкая ситуация! Открытая дверь оказалась закрытой. Убитый – живым. Все с ног на голову. Я хотела сообщить о преступлении, а оказалось, что никакого преступления не совершалось. Ни мертвого тела, ни окровавленного ножа в квартире не нашли.

Что же это такое делается? Приснился, что ли, мне мертвец на диване? Может, я и впрямь схожу с ума? Вижу то, чего не было и быть не могло. Наверное, пора проверить свою родословную на наличие умалишенных…

«Сойти с ума от любви. Раньше мне казалось, что это просто слова. Преувеличение. Люди обожают разглагольствовать о жизни, смерти, безумии, любви. Хотя большинство даже не очень понимают, что это такое.

Когда я смотрю вокруг, вижу благополучные семейные пары. Скучные, как выцветшие ковры. Все в отношениях правильно, все предсказуемо, все заурядно. У меня с мужем было так же. Со стороны кажется, что у нас идеальный брак. А я задыхаюсь рядом с ним. Мы говорим друг другу пустые, ничего не значащие фразы. Обмениваемся формальными поцелуями. Наносим вежливые визиты. Выцветаем, как ковры. День за днем…

Нет, уж лучше сойти с ума от любви, чем от пустоты и отчаяния. Я хочу другой жизни. Настоящих чувств, страстных объятий, ярких красок…»

Да уж, кто не хочет. Обычно я понимаю Екатерину Арцилович. Нелюбимый муж, серость будней и перспективы головокружительного романа. Кто бы отказался? Но сегодня я бы предпочла размеренное существование. Без потрясений. Как хорошо, когда все идет своим чередом, не происходит ничего странного и необъяснимого.

Последние события заставили меня сомневаться в трезвости собственного ума и твердости собственной памяти. Я была в таком шоке, что даже не спросила у Артема, как поживает его супруга и как здоровье его тещи. А ведь момент был удобный. Да, мое сообщение об убийстве не подтвердилось, но я могла воспользоваться случаем и заявить о новом преступлении – похищении Ларисы. И если бы ее супруг начал юлить перед людьми в форме, они бы начали его хоть в чем-то подозревать. Пока же подозревают лишь меня. Во лжи или пристрастии к галлюциногенам…

И главное, посоветоваться не с кем. Юра не балует меня своим вниманием. У Ритки своих забот хватает. Свинством было бы разбудить ее и близнецов, ведь уже полночь. Меня же мучила бессонница. И я прочитала пару страничек из архивных документов, которые дала мне Татьяна Злотникова.

Стоп, вот оно! Вернее, она. Она меня поймет, потому что сама прошла через нечто подобное. С этой мыслью я и заснула…

Следующей была суббота. Но это не означало, что я могу валяться в постели до обеда, бегать по магазинам до ужина и смотреть телевизор до отхода ко сну или во время очередного приступа бессонницы.

По субботам у меня уроки. Все-таки по образованию я учитель английского языка и дважды в неделю преподаю в школе-интернате. Некоторые до сих пор удивляются, что сирот чему-то учат, тем более иностранному языку. Мол, аттестат им дадут в любом случае, как и жилплощадь. И вообще, что из них может вырасти, если папа сидит, а мама пьет?

Но я вам скажу, что этим ребятам другие языки даже нужнее. Во-первых, у нашего интерната тесные связи с заграницей, и детишки регулярно ездят за кордон на каникулы. Некоторые даже остаются жить в приемных семьях.

И вообще, директор нашего учебного заведения Николай Сивоброд строго-настрого запретил педагогам относиться к воспитанникам как к сиротам. Мы – учителя, а они – ученики. Впрочем, я не раз замечала, что и они меня чему-то учат. Вот и сегодня я решила поделиться с ними своими сомнениями. Конечно, не в чистом виде, а в переводе на английский язык, заодно и тему антонимов повторим.