Борис Руденко - Мертвых не судят

— В машину! — крикнул Быков Емельянову, прыгая в распахнутую Гульбахор дверцу.

— А этот, твой… где? — спросил он довольно невнятно, имея в виду широколицего. Однако Гульбахор поняла.

— Он не мой, — отрезала она. — Помчался прочь что было духу. Чужие неприятности ему ни к чему, стрельбы он не любит.

«Жигули» выскочили на шоссе и понеслись, страшно скользя юзом на крутых поворотах.

— Осторожнее, девушка! — не удержал восклицания Емельянов.

— У меня дома тоже горы, — хладнокровно бросила Гульбахор. — Не бойся.

Короткий участок трассы в какой-то момент позволил им увидеть сверху оставленный перекресток грунтовки с шоссе. На асфальт выбирались одна за другой три машины.

— Что там впереди, Гульбахор? Ты дорогу знаешь?

— Перевал. Потом город, потом большая трасса. На перевале милицейский пост.

— Не проскочить, — сказал Емельянов. — Успеют дать знать. Да и не сумеем мы оторваться. — Другого пути нет?

— Я не видела.

Несколько минут они ехали молча. Внезапно Емельянов воскликнул:

— Помедленнее, девушка! Где-то здесь поворот налево.

— Зачем нам туда? — встревоженно спросила она. — Там тоже их люди. Я знаю этот поворот.

— Их там только двое, — торопливо заговорил Емельянов, — и они нас не ждут. Машину все равно придется бросать и уходить пешком. Но сначала нужно оторваться.

Гульбахор резко крутанула руль влево. Машину швырнуло на ухабе. Сбросив скорость, «жигули» начали крутой подъем по грунтовке.

— Постарайся подъехать поближе к сараю, Гульбахор, — сказал Быков.

Не отвечая, она передернула плечами. Быков сполз с сиденья на пол, потянув за собой Емельянова.

Заброшенный сад встретил их сладким запахом перезрелых плодов. Все здесь было наполнено ленивым покоем. Если бы не двое с автоматами через плечо, вышедшие из сарая на звук автомобильного мотора. Они узнали Гульбахор, и лица их сделались менее напряженными.

— Девушка, эй, — махнул рукой один. — Здравствуй. Опять приехала?

Они были рады возможности немного отвлечься от своей унылой службы. Забросив автоматы за спину, они подходили к машине со стороны Емельянова. Быков осторожно передал ему свой автомат. Они не испытывали ненависти к этим двоим, но в их руках таилась смерть, смерть настигала сзади, и Емельянов не колебался. Резко выпрямившись, он высунул ствол в окно и нажал спуск. Автомат коротко взлаял и смолк — в рожке кончились патроны. Один из охранников без звука упал на траву, другой, оставшийся невредимым, с криком отскочил в сторону и бросился бежать, забыв о своем оружии. Но Быков, выскочив со своей стороны, прыгнул ему в ноги, и они покатились в обнимку. Несколько мгновений длилась их беспорядочная и бестолковая схватка, потом противник Быкова охнул и обмяк. Быков поднялся. Рядом, держа разряженный автомат за ствол, стоял Емельянов.

Из машины с трудом выбралась Гульбахор. Лицо ее было белым, как бумага.

— Выстрелы могли услышать, — угрюмо сказал Емельянов, стараясь не смотреть на лежащих. — Нужно спешить.

Они бросились в сарай. Люк в оружейный подвал не был замаскирован — хозяева не боялись и не ждали незваных гостей. Емельянов спрыгнул вниз. Некоторое время он возился там, ворочая тяжелые металлические ящики.

— Это надо же! — услышал Быков его голос. — Тут на две полных роты хватит, если не больше.

— Скорей! Скорей! — нервничал Быков.

Голова Емельянова появилась из люка. Передав Быкову несколько запасных автоматных рожков и четыре гранаты в рубчатых рубашках, он вылез, осторожно разматывая за собой бечевку.

— Будет вам и скрипка, будет и смычок, — приговаривал он.

— Свисток, — машинально сказал Быков и Емельянов непонимающе поднял голову.

— Чего?

— Будет вам и скрипка, будет и свисток. Так в школе учили.

— Да черт с ним!

Вытолкнув из сарая Быкова, он прикрепил бечевку к двери,

— Вот так, — удовлетворенно проговорил он. — Теперь пусть приходят. Будет им и скрипка… все будет.

Подбежала Гульбахор, крикнула:

— Они едут сюда!

Вой газующих на подъеме автомобильных моторов приближался с каждой секундой.

— Эх, машину не спрятали! — в сердцах воскликнул Емельянов. — Бежим!

Склон горы, начинавшийся сразу за ветхой оградой сада, был покрыт густым кустарником и невысокими корявыми деревцами. Растительность служила укрытием во время подъема, но вскоре перед ними открылась голая каменистая осыпь под нависшим гранитным утесом, спускавшаяся до самой ограды. Обойти ее было невозможно. Быков побежал первым, таща за руку Гульбахор. Внизу, на открывшейся площадке перед сараем, раздались крики ярости, ударили выстрелы. Пули с визгом рикошетили от камней, взметая фонтанчики пыли. Затрещал в ответ автомат прикрывавшего Емельянова. Они были уже совсем рядом с кустами, когда прогремел взрыв. Сарай приподняло, сквозь расползающиеся стены вырвались языки пламени, а потом на горный склон обрушился грохот. Гульбахор упала на колени, обхватила руками голову, но Быков рывком поднял ее и потащил дальше.