Светлана Алешина - Любовник в отставке

Лариса согласно кивнула головой и повела Буракова вниз. Услышав их шаги, из гостиной высунулась физиономия Котова.

— Я уезжаю ненадолго, — холодно бросила ему Лариса.

Котов внимательно посмотрел на нее и, не обнаружив во взгляде жены ничего для себя хорошего, поспешно закрыл дверь. Хотя Лариса отметила: муж был рад тому, что она согласилась помочь Буракову.

Полковник всю дорогу, сидя за рулем, высказывал свое негативное отношение к личности Арифа.

— Вечно моей дочке козлы всякие нравятся! То Серега с его закидонами, то теперь этот бандюга! А если из-за него Вероника в преступную группировку влезет? Ведь его даже Рауф сторонится. А он его двоюродный брат, между прочим! Только как родню и принимает. Рауф — мужик работящий, в России прочно обосновался с семьей, фермерством занимается, мастер на все руки — и тракторист, и механизатор. Цены таким людям нет. Ну и что, если нерусский? А Ариф — прощелыга и аферист! За счет Рауфа живет.

Они подъехали к девятиэтажке, каких было много в третьем микрорайоне спального района Тарасова. Быстро поднявшись на второй этаж, Бураков открыл дверь. Почти сразу же в прихожей появилась миловидная женщина лет сорока. Она была полновата, но полнота не портила ее, а даже придавала некий шарм. На даме был дорогой китайский халат с традиционными вышитыми драконами. Каштановые волосы на голове были уложены в высокую прическу, а в ушах покачивались тяжелые рубиновые серьги. Во всей ее внешности сквозило желание выглядеть не хуже других, как это диктовала примитивная мещанская добродетель.

— Здравствуйте, Лариса. Меня зовут Ирина Владимировна, мы про вас очень много наслышаны, — взяла она с места в карьер. — Я как увидела вас, сразу поняла, что вы детектив!

Начало было обескураживающим. «Короче, парочка — баран да ярочка», — подумала Лариса, а вслух спросила:

— Интересно, почему?

— У вас очень серьезный вид, — не задумываясь ответила Ирина Владимировна. — Проходите в гостиную, а я сейчас…

И скрылась в кухне. Вернулась она достаточно быстро, как раз в тот момент, когда Лариса достала свои сигареты.

— Курите, курите, — тут же заговорила хозяйка. — Это для комнатных растений полезно. А то у нас все некурящие. Кроме Арифа. Ну, они с Вероникой нечасто бывают здесь.

— Ладно, вы тут разговаривайте, а я пойду телевизор посмотрю, — с претензией на тактичность ляпнул Бураков и направился на кухню.

Когда женщины остались одни, Лариса начала:

— Я думаю, вы в курсе, почему я приехала?

— Да. Все дело в том, что Паша себе вообразил бог знает что.." — Она манерно поджала губки.

— И все же хотелось бы узнать ваше мнение относительно этого пресловутого Арифа.

— А что тут понимать! — тут же эмоционально отреагировала Ирина Владимировна. — Просто Паша — слишком хороший отец. Иногда даже чересчур хороший. Только не подумайте, что это высказывание мачехи. Мол, дочь неродная, значит, она за нее не переживает! А я, может, девочке ближе матери родной! С семи лет воспитываю. Ника — она с детства с норовом была, вся в Пашу… Может, и не сложились бы у нас такие хорошие отношения, если бы у нас с Пашей свои дети были. Но вот так случилось… Из-за меня. Ну, вы понимаете! — по-бабьи махнула она рукой и вздохнула. — И вот ласку свою материнскую я Нике-то и отдала. Как приняла ее в семь лет, такой и запомнила, дерзкой и своевольной. Вначале она меня не признавала, но потом мы с ней подружились. А Паша-то уж слишком ее опекал.

— Он перегибал палку?

— Можно сказать, что и так. К тому же он хотел сделать из девочки мальчика. Вот уж чему я как могла противилась! Не раз ссорились из-за этого. А Тоське-то, матери родной, и дела не было. Она только на день рождения и показывалась с тортиком. Поздравит Нику и весь вечер рассказывает гостям, как она в Сочи отдыхала, как в Москву съездила, какую роль сыграла.

— Она что, актриса? — удивилась Лариса.

— Да. В театре работает. Таким бабам замужем нечего делать. Красивая она, конечно. И фигура, и лицо, и все при ней. А души-то нет. Как манекен ходячий. А Паша, как один остался, решил воспитывать дочь в военном духе. Решимость прививал, силу воли… Она даже дзюдо занималась. Нет, может, это и неплохо, но… Сколько муж агрессии в девчонке развил! А мне оставалось только все сглаживать.

— И все-таки давайте перейдем к Арифу, — остановила Лариса женщину, увлекшуюся воспоминаниями.

— Ариф хороший мужик. Правда, он постарше Ники, конечно… Тридцать лет ему. Но красив, черт нерусский! Умный, рассудительный. Я с ним беседовала не раз. Ну, грубоватый, может, но это с мужчинами. Ас женщинами он уважительный.