Дэвид Балдаччи - Победитель

— Имею. Однако эта программа не только для плохих ребят.

— Что ты хочешь сказать? — озадаченно посмотрела на него Лу-Энн.

— Как ты думаешь, преступник может просто снять трубку телефона и получить всю ту информацию, которую я узнал о тебе?

— Не знаю, а почему не может?

— Остановись.

— Что?

— Остановись немедленно, черт побери!

Свернув на стоянку, Лу-Энн остановилась.

Нагнувшись, Риггс достал из-под ее сиденья микрофон.

— Я сказал тебе, что прослушивал твой разговор с Донованом. — Он показал сложное устройство. — Позволь сказать, что преступникам такое оборудование не доверяют практически никогда.

Лу-Энн молча смотрела на него, широко раскрыв глаза.

Риггс глубоко вздохнул.

— Еще пять лет назад я был специальным агентом ФБР. Хочется думать, очень специальным. Я внедрился в банду, которая действовала в Мексике и приграничных районах Техаса. Эти ребята занимались всем, от вымогательств до торговли наркотиками и заказных убийств; за деньги они были готовы на все что угодно. Целый год я жил среди этого сброда, дышал одним с ним воздухом. Когда мы накрыли банду, я выступил главным свидетелем обвинения. Многие отправились за решетку до конца жизни. Но главным заправилам в Колумбии не очень-то понравилось то, что я лишил их ежегодного дохода в размере четырехсот миллионов долларов от одной только торговли наркотиками. Я знал, что им очень хочется расквитаться со мной. Поэтому я сделал храбрый, доблестный шаг: попросил разрешения исчезнуть.

— И?..

— Но Бюро мне отказало. Мне сказали, что я слишком ценный оперативный сотрудник, слишком опытный. И оказали любезность — перевели в другой город, на другую работу. Засадив на какое-то время за бумаги.

— Значит, никакой жены у тебя не было. И все это выдумки.

Риггс снова потер раненую руку.

— Нет, я женился. После перевода на новое место. Мою жену звали Джулия.

— Звали? — едва слышно спросила Лу-Энн.

Медленно покачав головой, Риггс устало отпил глоток кофе. От пара, поднимающегося от горячего напитка, запотело стекло, и Мэтт пальцем вывел на нем свои инициалы, две буквы, «Д» и «Б», старательно, словно в первый раз.

— Засада на Тихоокеанском шоссе. Машина сорвалась с обрыва с сотней пулевых пробоин. Джулия погибла от пуль. Мне самому достались две; каким-то образом обе не задели жизненно важные органы. Меня выбросило из машины на самой кромке обрыва. Остались те самые шрамы, которые ты видела.

— О господи… Прости, Мэтью!

— Наверное, таким, как я, вообще нельзя жениться. Я к этому не стремился. Все произошло само собой. Понимаешь, ты встречаешь женщину, влюбляешься в нее, хочешь на ней жениться. Ты ждешь, что все как-нибудь образуется. Тебе прекрасно известно, что есть вещи, которые могут все разрушить, но ты предпочитаешь просто не думать о них. Если б я устоял перед этим порывом, Джулия была бы сейчас жива и преподавала в школе… — Риггс опустил взгляд на свои руки. — Так или иначе, именно тогда блистательные шишки в Бюро решили, что я хочу удалиться на покой и начать новую жизнь. Официально я погиб во время того покушения. Джулия покоится в земле в Пасадине, а я — подрядчик в безопасном, пасторальном Шарлотсвилле. — Он допил кофе. — Точнее, он был безопасным прежде.

Лу-Энн крепко стиснула его руку.

Ответив на ее пожатие, Риггс сказал:

— Трудно стереть столько лет своей жизни. Стараться не думать о ней, забыть людей и места, все то, что так долго имело смысл. Постоянно бояться где-нибудь оступиться. — Он пристально посмотрел на Лу-Энн. — Это чертовски нелегко.

Подняв руку, женщина погладила его по лицу.

— Я даже не представляла себе, как много у нас с тобой общего, — сказала она.

— Ну, вот и еще один момент. — Риггс помолчал, встретившись с ней взглядом. — После Джулии я ни разу не был близок с женщиной.

Они обменялись долгим, чувственным поцелуем.

— Я хочу, чтобы ты знала, — сказал Риггс, — не в этом причина того, что произошло сегодня утром. За эти годы у меня были и другие возможности. Просто не было никакого желания ими воспользоваться. — Помолчав, он тихо добавил: — До тех пор, пока я не встретил тебя.

Лу-Энн провела указательным пальцем по его подбородку и остановилась у его губ.

— У меня тоже были возможности, — сказала она.

Они снова поцеловались, после чего непроизвольно слились в объятиях, подобно двум половинкам формы для литья, которые наконец соединились. Несколько минут они сидели обнявшись, молча покачиваясь. Наконец оторвались друг от друга. Вернувшись в настоящее, Риггс изучил стоянку.