Дэвид Балдаччи - Победитель

— У нее все замечательно.

— Вот и отлично. Давай сделаем так, чтобы все и дальше оставалось так же, хорошо?

— А вы не можете просто оставить все как есть? И дать мне самой с этим разобраться?

— Лу-Энн, много лет назад мы столкнулись с другим несостоявшимся шантажистом. Я позаботился о нем, и я позабочусь о новом любителе легкой наживы. В подобных вопросах я практически всегда делаю все лично. Радуйся тому, что я сохранил жизнь Риггсу. Пока что.

— Но этот человек ничего не сможет доказать. Как это возможно? И даже если б ему удалось что-либо доказать, разве можно проследить все нити к вам? Может быть, я и отправлюсь за решетку, но вам-то ничего не угрожает. Проклятье, я даже не знаю, кто вы такой на самом деле!

Встав, Джексон поджал губы и погладил край одеяла.

— Красивая вышивка, — заметил он. — Ручная работа, не так ли?

Лу-Энн на мгновение отвлеклась на его вопрос — и вдруг обнаружила направленный на нее пистолет с навинченным на дуло глушителем.

— Один потенциальный вариант заключается в том, что я убью вас всех, все двенадцать человек. Разумеется, для нашего любопытного друга это станет полным тупиком. Помни, что десятилетний срок истек. Вся сумма, выигранная в лотерею, уже возвращена на счет в швейцарском банке, который я открыл на твое имя. Я настоятельно рекомендую не переправлять эти деньги в Соединенные Штаты. — Достав из кармана другой листок, Джексон положил его на кровать. — Вот код авторизации и прочая информация по счету, которая поможет тебе получить к нему доступ. Проследить эти деньги невозможно. Я вернул тебе все до последнего цента. Как мы и договаривались. — Его палец лег на спусковой крючок. — Однако теперь у меня нет никакого стимула оставлять тебя в живых, ведь так?

Он двинулся на Лу-Энн. Та крепче стиснула в руке ножик.

— Положи нож, Лу-Энн. Согласен, ты в отличной физической форме, и все-таки пулю ты не обгонишь. Положи нож. Быстро!

Уронив ножик, Лу-Энн прижалась спиной к стене.

Джексон остановился в нескольких дюймах перед ней. Приставив пистолет к левой ее щеке, он провел затянутой в перчатку рукой по правой. В этом движении не было никакого сексуального подтекста. Даже сквозь перчатку Лу-Энн ощутила холод его прикосновения.

— Тебе следовало метнуть нож в первый раз, Лу-Энн, — насмешливо произнес Джексон. — Честное слово!

— Я не смогу хладнокровно убить человека, — сказала Лу-Энн.

— Знаю. Понимаешь, это твой главный недостаток, потому что именно тогда и нужно наносить удар. — Убрав руку, он посмотрел ей в лицо. — Десять лет назад я почувствовал, что ты станешь слабым звеном в цепи. Затем все эти годы я думал, что, вероятно, ошибся. Все шло так гладко… Но сейчас я прихожу к выводу, что первое мое впечатление было правильным. Даже если б лично мне разоблачение не грозило, неужели я позволил бы этому человеку шантажировать тебя и, возможно, вскрыть махинации с лотереей? Для меня это явилось бы неудачей, а у меня не бывает неудач. Никогда. И я никому не позволяю хоть как-то вмешиваться в мои планы, ибо это само по себе в определенном смысле будет неудачей. К тому же я не могу допустить крушение такого великолепного замысла… Только задумайся о том, Лу-Энн, какую чудесную жизнь я тебе подарил. Вспомни то, что я сказал тебе столько лет назад: «Уехать куда угодно, делать все что угодно». Я дал тебе все это. Я дал тебе невозможное. Все это стало твоим. Посмотри на себя сейчас. Безупречная красота.

Его рука потянулась к халату. Медленным движением Джексон развязал пояс, и халат распахнулся, полностью открывая дрожащие груди и плоский живот. Он скинул халат с ее плеч, сбрасывая его на пол.

— Конечно, с моей стороны самым благоразумным будет тебя убить. Прямо здесь и прямо сейчас. На самом деле, какого черта я жду!

Приставив пистолет Лу-Энн к голове, Джексон нажал на спусковой крючок. Крепко зажмурившись, та дернулась назад.

Когда она открыла глаза, Джексон внимательно изучал ее реакцию. Ее била сильная дрожь, сердце лихорадочно колотилось в груди, она никак не могла отдышаться.

— Похоже, нервы у тебя, Лу-Энн, уже не такие крепкие, как при прошлой нашей встрече, — покачал головой Джексон. — А нервы, или отсутствие таковых, на самом деле не более чем восковой шарик. — Посмотрев на пистолет, он щелкнул рычажком предохранителя и продолжал спокойным голосом: — Как я уже говорил, столкнувшись со слабым звеном, самое благоразумное — это избавиться от него. — Он помолчал. — Я не собираюсь поступать так с тобой — по крайней мере, пока что. Даже после того, как ты ослушалась меня и поставила все под угрозу. Хочешь узнать, почему?