Хайнер Ранк: Дорожное происшествие

- После осмотра места происшествия мы располагаем следующими данными: четыре отпечатка протекторов, хорошо сохранившихся на влажной земле, что дало нам возможность сделать четкие гипсовые отливки; тормозной след, по которому мы можем судить как о положении велосипеда, так и о ширине колеи машины, совершившей наезд. Далее, разбитое стекло автомобильной фары, осколки которого, разбросанные по шоссе, были подобраны и соединены в лаборатории: они составили примерно две трети поверхности фары. Кроме того, деформированный велосипед, отпечатки покрышек которого были обнаружены на дороге. На левой стороне велосипедной вилки замечены свежие царапины и частицы лака, которые, без сомнения, попали туда с крыла машины, совершившей наезд. Имеются также фотографии места происшествия, что помогает нам реконструировать картину происшествия. - Он взъерошил редкие пепельные волосы, завивавшиеся колечками на висках и на затылке, машинально воткнул трубку в угол рта, но, ощутив на языке резкий табачный вкус, сердито буркнул и кинул ее обратно в пепельницу, после чего вскочил и, возбужденно размахивая руками, продолжал: - А теперь перехожу к выводам. Наезд совершил «вартбург-люкс-1000», двухцветный, антрацит и слоновая кость, выпуск шестьдесят четвертого года. Оснащен пневматическими шинами, степень сохранности которых восемьдесят процентов, из чего следует, что машина наездила примерно десять тысяч километров. На левом переднем крыле, на уровне молдинга, поврежден лак, а возможно, осталась вмятина. Повреждена также левая фара, стекло разбилось при столкновении, можно также предположить, что при этом был деформирован ее хромированный обод. В момент столкновения машина шла как минимум со скоростью пятьдесят километров.

Крейцер с благодарностью кивнул, но что-то его, по-видимому, смущало.

- Данные настолько конкретны, - начал он, - что кажутся почти неправдоподобными. Нельзя ли полюбопытствовать, как вы пришли к таким выводам?

Доктор Фриче понимающе улыбнулся.

- Разумеется, разумеется. Тайны здесь нет. Ширина колеи и развал колес недвусмысленно заявляют: это «вартбург». Когда шофер после наезда решился бежать, он резко выжал сцепление. Передние колеса разрыхлили мягкую велодорожку - следовательно, передний привод. Следы краски на раме велосипеда - антрацит и слоновая кость. Химический анализ показал нам, что речь идет о заводском красителе, употребляемом в Эйзенахе примерно полтора года. Ну и наконец, такое стекло для фар ставят только на «вартбурги» и «трабанты». Но «трабант» отпадает уже по ширине колеи.

- А если это старая машина, - возразил Крейцер, - и просто ее полтора года назад перекрасили в такие цвета?

Доктор Фриче замахал растопыренными пальцами.

- Маловероятно. Мы обнаружили следы лака из синтетической смолы, лак этот, в общем-то, не употребляется при повторной окраске, потому что большинство авторемонтных мастерских не желает с ним возиться, они предпочитают быстросохнущий нитролак. Затем: под лаком оказалась лишь грунтовка и крохотные кусочки металла от кузова, но никаких признаков другой краски, которая должна бы остаться хоть в ничтожном количестве. Разумеется, вы можете предположить, что у машины заменяли крыло, но мы этого не думаем. Вся совокупность оставленных следов свидетельствует о том, что мы имеем дело со сравнительно новой машиной. Так, например, отпечатки всех четырех протекторов выглядят одинаково и говорят об одинаковой степени износа. Если на старой машине меняют колеса, покупают два, ну от силы три колеса и берут запаску. Тогда колеса имеют различный рисунок или по крайней мере разную степень износа. Стекло фары нам тоже кое о чем поведало. Когда речь идет о старой фаре, по внешнему, а иногда и по внутреннему краю стекла образуется грязевое кольцо, состоящее из смеси масла, пыли, ржавчины и моющих средств. Мы сложили осколки, но упомянутого кольца там нигде нет, оно только-только начало возникать. - И с элегантным жестом, как бы говорившим: «Voil #224;, вот вам и объяснение», доктор Фриче опустился в свое кресло. Он взял трубку, поковырялся в ней и зажег. Затем он сказал: - А помимо официального отчета, я хотел бы - если пожелаете - добавить некоторые замечания, которые могут вам пригодиться.

- Разумеется, пожелаем, - в один голос вскричали Крейцер и Арнольд.

- Однако не забывайте, что речь идет только о предположениях. Итак, во-первых, мы имеем дело с личным автомобилем. Обоснование: «вартбург-люксы» почти не используются как служебные машины. Мне, во всяком случае, они не встречались, хотя я много где бываю. «Люкс» в качестве казенной машины мыслится с трудом. Второе: машина очень ухоженная, содержится в теплом гараже. Обоснование: исследованные нами частицы лака покрыты слоем полировки и не имеют ни малейших признаков коррозии. Кроме того, нами обнаружен обломок молдинга, который заклинился в багажнике велосипеда. На внутренней стороне молдинга тоже нет никаких следов ржавчины. Однако, по нашему заключению, машина пережила уже по меньшей мере одну зиму. Если бы она простояла большую часть этого времени под открытым небом, под планкой наверняка появилась бы ржавчина, здесь металл ржавеет в первую очередь, потому что затекшая вода долго не уходит. Ergo: у машины есть теплый гараж, где вода быстро сохнет даже под молдингами. Ну вот, собственно, и все.