Яков Гринберг: Цепная реакция плюс

– Я еду туда же, на джазовый фестиваль, нам по пути, – сообщила она, бросив небольшой рюкзак на заднее сиденье и усевшись рядом с ним. – Спасибо, что остановились. Меня зовут Джулия, – добавила она, как бы опережая следующий вопрос.

– Как же родители отпустили вас одну в такое путешествие, Джулия? – спросил Фил и тут же одернул себя, почувствовав, что это вопрос пенсионера.

– Кто их спрашивает? – пожав плечами, невозмутимо ответила она и демонстративно закурила сигарету, выпустив в воздух маленькое дрожащее колечко дыма. – Я уже ни от кого не завишу.

– Вам, наверное, скучна моя музыка, – спросил Фил с иронической улыбкой, стараясь переменить тему.

– Вовсе нет! Я люблю классику, а «Волшебную флейту» когда-то сама играла, – неожиданно для Фила объявила она. – Кстати, вы знаете, что Моцарт умер нищим и его похоронили в общей могиле? Как говорит мой отец: «Способным людям жить нелегко, а гениям – невыносимо!»

– Кто ваш отец? – спросил пораженный Фил и даже повернулся к Джулии, он никак не ожидал такой фразы от своей попутчицы.

– Он профессор Иельского университета, – сообщила она со вздохом, – так что, сами понимаете, какое у меня было тяжелое детство.

Они приехали на место поздно вечером. Горели уличные фонари, и город, казалось, погрузился в сон, почти не было машин и прохожих.

– Остановите, пожалуйста, около кемпинга, я выйду здесь. Спасибо, что подвезли, – попросила Джулия, доставая свой рюкзак.

– У вас есть деньги на жилье? – спросил Фил.

– У меня есть спальный мешок, я как-нибудь устроюсь, – беспечно сообщила она.

– Послушайте, Джулия, – рассудительно произнес Фил, – сейчас уже ночь, незнакомый город. Куда вы пойдете? Это опасно. Я заказал номер в гостинице, там наверняка хватит места для двоих. Переночуете, а утром найдете себе подходящее жилье.

– А вы меня не изнасилуете? – спросила она и внимательно на него посмотрела.

– Во-первых, я работаю в полиции, а во-вторых, я же вас в гостиницу приглашаю, а не в лес, – ответил он, непонятно отчего сильно волнуясь.

Портье быстро оформил заказ. «Он решает: дочь или любовница», – прочитал в его взгляде Фил, но никак на это не отреагировал, сухо поблагодарил, развернулся, кивнул Джулии, и они проследовали в номер. Там стояли широкая кровать и кушетка, на которой можно было запросто переночевать. Фил заказал еще один спальный комплект, и проблема, как ему казалось, была решена. Он не учел только ситуацию, что инициатива может исходить не от него. Через некоторое время Джулия вышла из ванной. Она была с мокрыми волосами, босая, распаренная и томная, ее кожа, покрытая мелкими бусинками воды, светилась необыкновенным светом только что вымытой женщины. Она стояла перед ним, потупив глаза и опустив руки, замотанная в полотенце, которое прикрывало часть груди и свободно свисало до бедер. Фил смотрел на нее с изумлением и не мог двинуться с места. Подождав немного в нерешительности, она сама подошла к нему, положила руку на плечо и близко посмотрела взглядом, который не нужно было объяснять. Он закрыл глаза, поцеловал ее губы, которые податливо раскрылись перед ним, и «провалился» в рай!

Видит Бог, он не хотел этого, то есть, может быть, очень хотел, но никогда бы не решился; чувство ответственности за свои поступки и слова было у него в крови. Проснувшись на следующее утро и обнаружив голову Джулии у себя на плече, он вдруг захотел петь, громко и без слов, другими словами, просто орать от счастья. Фил двумя руками обнял лежащее рядом голое тело, которое тут же прильнуло к нему, провел рукой по груди, животу и почувствовал ее сонный отклик: губы Джулии на своих губах. Она еще полностью не проснулась, но уже хотела любви. Вот тогда, тая и растворяясь в стихии переполнявших его ощущений, Фил впервые подумал о женитьбе. Первый раз в жизни. Он нашел, что хотел. Даже более того, он не мог предположить, что у довольно сухого, рационального человека могут раскрыться такие палитры чувственного счастья.

За завтраком, который принесли в номер, с удовольствием глядя на Джулию, быстро и с аппетитом поглощающую яичницу и различные закуски, Фил напряженно размышлял: «Может, действительно жениться? Джулия, конечно, слишком для него молода, ей девятнадцать, а мне сорок четыре, двадцать пять лет разницы, но с другой стороны, бывают такие браки, со временем разница в возрасте сглаживается». Он вдруг вспомнил формулу возраста идеальной жены: «Нужно возраст мужчины разделить пополам и прибавить семь». Сделал в уме нехитрый расчет. Увы, его идеальная жена должна быть старше на десять лет!