Елена Богатырева - Наследница

Он открыл дверь и на пороге столкнулся с Диком. Тот лениво помахал хвостом, тут же побежал на кухню, ткнулся мордой в пустую миску, развернулся и с укоризной уставился на Николая. Действительно, целый день собака голодная. Забыл утром покормить. Насыпая Дику сухой корм, Николай вслушивался в тишину квартиры. Неужто и вправду ушла? Интересно, хоть записку оставила?

Лию он нашел в комнате на диване. Она не встала ему навстречу, да и не заметила его возвращения. Лежала на спине с закрытыми глазами, постанывая порой, а на лбу сверкали мелкие, как бусинки, капли пота. Николай присел рядом, потрогал ее лоб — температура нормальная. Попробовал растолкать, но, открыв на минуту глаза, она, похоже, его не узнала. Пролепетала только: «Меня найдут…» — и снова погрузилась в забытье.

Имея кое-какой медицинский опыт, Воронцов недолго перебирал диагнозы, которые могли бы привести к такому состоянию — диабетическая кома, инсульт… Тренировался, пока не заметил рядом на полу коробочку с пилюлями. А, вот какие слабости бывают у маленьких одиноких девочек. Припрятал коробочку подальше, принялся тормошить Лию.

Когда он усадил девушку, она едва ворочала языком, глаза были мутными. Несла какую-то чушь про большие деньги, наследство и про то, что всех их за это наследство прикончат.

— Кого всех? — спросил Воронцов.

— Семью. Сначала Аню… а потом… потом — только я.

— Поэтому ты боишься возвращаться домой?

— Найдут… сразу же…

Николай прекратил свой допрос, потому что глаза девушки снова закатились, и она повалилась на подушки. Он посидел, подумал немного. Отыскал в комнате ее рюкзак, вытряхнул на стол содержимое. Лия Светлова — значилось в паспорте, 1980 года рождения. Порылся в карманах — ничего интересного. Но профессиональный зуд уже не давал покоя. Он ходил по квартире широкими шагами, то и дело посматривая на телефон. Из их группы в Питере он знал, как связаться только с одним своим товарищем — Генкой Пахомовым. Позвонить, что ли? Хотя…

Столько лет ни слуху ни духу, а тут «здрасьте», прошу любить и жаловать. Есть у меня одно дельце — девчонка завелась, хочу навести о ней справки. А у девочки, может быть, всего-навсего пьяный бред. Проснется и не вспомнит.

Воронцов взглянул в окно. День был на редкость тихий. Белое безмолвие — как в книжках пишут. А напряжение росло с каждой минутой. Так было в Афгане — горы и полное безмолвие, абсолютное до тех пор, пока внезапно не взрывалось автоматными очередями. Прошлое не забылось. Оно сидело в памяти как опухоль, притаившаяся и дожидающаяся своего часа, чтобы разрастись и пустить метастазы.

Геннадий Николаевич Пахомов работал в отделе по борьбе с терроризмом. По возрасту и заслугам мог бы уже и возглавлять, но к бумажной работе и общению с начальством, кроме отвращения, ничего не испытывал. И, словно чувствуя это, его каждый раз обходили с назначением. В январе у Пахомова выдался отпуск, и как раз вовремя — дочка порадовала внуком. Правда, зная папин крутой нрав, объяснить, кто его отец и где того искать, категорически отказалась. Неделю Геннадий Николаевич с женой провели в приготовлениях к пополнению, а когда пошла вторая, им в роддоме выдали орущего младенца, а вот дочку обещали вернуть только через несколько дней — что-то с ней там приключилось — то ли простуда, то ли с молоком, — но не опасное, это предки усвоили.

Занимались внуком по очереди. Один несет вахту, другой отсыпается. Иначе не получалось. Слишком горластый оказался мальчуган. Звонок Николая пришелся как раз на смену дежурства — Пахомов уже был готов принять орущего малыша из рук жены.

— Я слушаю.

— Привет, Пахомыч.

— Коля?!

От неожиданности Геннадий Николаевич даже сел, а жена застыла напротив, и младенец наконец прекратил крик.

— Я на минутку.

— Как ты?

— В порядке.

— Врешь. Позвонил бы мне, как же, если бы был в порядке! Или назад решил проситься? Так я с радостью…

— Нет, мое решение в силе. Ты ведь помнишь.

— Помню.

— Мне нужна справка по одной девчонке. — Слово «девчонка» он произнес с пренебрежением. — Лия Светлова. Родилась в восьмидесятом в Ашхабаде.

— И что тебя интересует тут?

— Семья — раз. Родственники. И счет в банке, если он есть.

— Со счетами сейчас сложнее, но посмотрим, что можно сделать.

— Скоро ждать?

— Денек-другой. Но от встречи ты на этот раз не отвертишься.

— Не буду, — пообещал Николай, попрощался и положил трубку.

Геннадий Николаевич, не слыша детского крика, задумавшись сидел на диване.