Шарль Эксбрайа: Ночь Святого Распятия

- Ты умен, Хосе, и даже слишком... Очень досадно...

- Досадно?

- Да, потому что мы всегда были добрыми друзьями, потому что есть Рут и "сеньор" Хосе, а теперь я вынужден убить тебя, мой бедный Пепе...

Он и в самом деле искренне огорчился. Думаю, именно это и спасло мне жизнь, слегка замедлив реакцию Алонсо. Я успел покатиться по ковру почти одновременно с выстрелом. Муакил работает быстро, но и я тоже. Я постарался упасть поближе к "кольту" Лажолета. На долю секунды Алонсо растерялся, соображая, упал ли я до или после выстрела. Воспользовавшись этим, я успел выпустить в него две пули. Пока я вставал, Алонсо все еще держался на ногах. Потом у него медленно подогнулись колени, а голова с таким стуком ударилась об пол, что этот звук будет преследовать меня до конца дней... Я склонился над Алонсо. У него еще хватило сил улыбнуться.

- В глубине души, Пепе... я рад... что все... закончилось так... Ты... скажешь... Клифу...

Но я так и не узнал, что он хотел передать Андерсону. Закрыв Алонсо глаза, я тщательно вытер рукоять "кольта" и сунул его в руку Лажолета. Потом забрал бумажник мнимого Чарли. Там оказались письма Алонсо, из которых все сразу стало ясно.

Те деньги, что Муакил якобы постоянно выигрывал, на самом деле Лажолет перечислял в банк на счет австрийских родственников моего коллеги. Вероятно, они встретились случайно, во время путешествия Алонсо в Испанию. В обмен на ежемесячные крупные денежные вливания Муакил оповещал Лажолета обо всем, что затевается против него в ФБР. Потому-то Алонсо так настаивал, чтобы в Севилью послали его. Он же предупредил нашего врага о моем скором приезде под именем французского коммерсанта и о свидании в Кордове. Представляю, как Алонсо обрадовался, когда Клиф Андерсон отправил его помогать мне. Муакил не сомневался, что сумеет парировать любые удары, но, поскольку и в самом деле испытывал ко мне привязанность, стал настойчиво уговаривать вернуться в Вашингтон. Все попытки вызвать у меня подозрения против Хуана и Марии объяснялись лишь одним желанием - заставить выйти из игры. Предупредив Фернандеса, что я достал "люгер", Алонсо надеялся добиться моей высылки из страны. Однако он не учел, как глубоко я полюбил Марию, и хитроумный план провалился.

Самолет медленно скользил над облаками. Стюардесса предупредила, что через два часа мы приземлимся в Ла Гуардиа.

Приедет ли ко мне Мария? Думаю, да. Сам не знаю почему, но все же верю в это. Мысль о Марии привела мне на память Рут. Знает ли она уже о трагедии? Ей я расскажу ту же историю, что Фернандесу и Марии. А между прочим, что мешает мне поступить точно так же с Клифом Андерсоном? В конце концов, Алонсо убит пулями Лажолета!

И внезапно на душу мою нисходит полный покой. Мне больше не страшно встретиться с Рут, ибо теперь я твердо знаю, что совру Клифу и ничто не помешает мне это сделать. Алонсо умер при исполнении долга, и его имя внесут в список погибших на службе полицейских. На гроб положат медаль. Рут получит пенсию, а "сеньор" Хосе сможет восхищаться отцом-героем, которого будет знать только по фотографиям. Клиф произнесет торжественную речь, и все закончится к общему удовольствию.