Шарль Эксбрайа - Опять вы, Иможен

Сержант огромным усилием воли подавил сотрясавшую его дрожь и попытался говорить достаточно спокойно:

- Сэр... Вы когда-нибудь слышали об Иможен Мак-Картри?

- Иможен Мак-Картри... Что-то знакомое... Во всяком случае, я уже где-то слыхал это имя... А! Не та ли это удивительная особа, что очистила Каллендер от целого шпионского гнезда?* А год или два назад с помощью уголовной полиции Глазго сумела прояснить преступление, до того остававшееся безнаказанным?**

______________

* См. Ш.Эксбрайя. "Не сердитесь, Иможен!"

** См. Ш.Эксбрайя. "Возвращение Иможен".

- Совершенно верно, сэр... Эта рыжая баба - настоящее исчадие ада! Стоит ей появиться в нашем мирном Каллендере - и мы только и делаем, что подбираем покойника за покойником! А весь город приходит в страшное волнение! Всякий раз мой помощник Сэмюель Тайлер стареет сразу на несколько лет, а я чуть ли не схожу с ума... Я больше не в силах выносить это дьявольское создание, сэр! Одного ее вида достаточно, чтобы у меня начался припадок...

Суперинтендант Копланд с удивлением видел, что его собеседник совершенно искренен. Даже от упоминания об Иможен Мак-Картри этого колосса бросало в дрожь...

- Я не совсем понимаю вас, сержант... Насколько мне известно, особа, внушающая вам столь сильные опасения, вовсе не живет в Каллендере. Правильно?

- Да, сэр. Она живет и работает в Лондоне... кажется, в Адмиралтействе.

- Так в чем же дело?

В голосе Арчибальда Мак-Клостоу послышались истерические нотки:

- А в том, что Иможен Мак-Картри уходит в отставку, сэр! И окончательно возвращается в Каллендер! Слышите, сэр? О-кон-ча-тель-но! Ее ожидают со дня на день...

- Короче, вы просите у меня разрешения дезертировать?

- Не знаю... Я совсем запутался... Все, о чем я мечтаю, сэр, это больше никогда не видеть Иможен Мак-Картри!.. Умоляю вас, сэр! Я не желаю свихнуться или совершить убийство! Я вовсе не хочу угодить на виселицу!

- Какое еще убийство?

- Я убью ее, сэр! Я чувствую, что прикончу ее собственными руками!

Эндрю Копланд, которого обычно никто и ничто не могло вывести из себя, мгновенно взорвался:

- Молчать!

Приказ прозвучал так грозно, что трудившиеся над досье в соседней комнате инспекторы немало удивились. Копланд, слегка устыдясь, что настолько утратил хладнокровие, продолжал уже более спокойно:

- Замолчите, сержант! Я предпочитаю сделать вид, будто ничего не слышал. Сколько лет вы прослужили в полиции, Мак-Клостоу?

- Двадцать шесть, сэр.

- И, проработав у нас двадцать шесть лет, вы готовы спасаться бегством от женщины?

- Да, но от какой, сэр!..

- Если мне не изменяет память, по-моему, мисс Мак-Картри не преследовали по закону?

- Наоборот, сэр, еще и поздравили!

- И вы так боитесь честной гражданки Соединенного Королевства? Живо возвращайтесь в Каллендер, сержант Мак-Клостоу, и, если вы верующий, помолитесь Всевышнему, чтобы я забыл о вашей смехотворной выходке! Вы свободны!

Арчибальд с трудом встал. Стоя перед суперинтендантом, он колебался между терзавшим его страхом и чувством долга, привычным уважением к дисциплине.

- Сэр...

- Что еще?

- С тех пор как дошли слухи, что она возвращается навсегда, в Каллендере - настоящее светопреставление!

- Тем больше у вас оснований, сержант, внимательнее следить за порядком, а не покидать вверенный вам пост из-за всяких пустяков!

Мак-Клостоу снова надел каску, еще раз щелкнул каблуками, отдал честь и вышел из кабинета суперинтенданта, как обреченный на адские муки грешник со Страшного суда, где Отец и Сын будут взвешивать наши дурные и добрые дела.

Выйдя на набережную, Мак-Клостоу склонился над Тэем. Не испытывай сержант столь сильного отвращения к воде, возможно, он бросился бы в реку уж слишком не хотелось больше иметь дело с гнусной рыжей шотландкой. Однако у Арчибальда была острая аллергия на воду, а потому он отправился в бар "Опоссум и Священник" в робкой надежде с помощью "Джонни Уокера" хоть на время забыть о кипящем в ожидании мисс Мак-Картри Каллендере.

А в Каллендере меж тем действительно кипели страсти: одни вспоминали недавнее прошлое, другие рассуждали о будущем, полагая, что оно должно превзойти все возмож ные ожидания. Так или иначе, обыватели ждали чего-то из ряду вон выдающегося. Когда Розмери Элрой, после смерти матери ставшая нянькой Иможен, а потом и прислугой, сообщила своему мужу Леонарду, что мисс Мак-Картри возвращается на родину, намереваясь дожить здесь остаток дней, старик передал новость закадычному другу, сторожу рыбнадзора Фергусу Мак-Интайру, а уж от него о великом событии мигом проведали в "Гордом Горце", хозяин коего Тед Булит в честь праздника угостил всех, кто в тот момент оказался в кабачке, в то время как его жена Маргарет, запершись на кухне, грозила Господу перейти в католичество, если эта проклятая Иможен не прекратит сеять смятение и раздор в порядочных семьях Каллендера.