Карина Тихонова: Тайна осенней звезды

Нет, все-таки нужно взглянуть на господина Дердекена. Слишком быстро начали вращаться городские сенсации вокруг его таинственной фигуры.

Но сначала, пожалуй, нужно заглянуть в городскую клинику. У меня там есть хороший знакомый.

Антон Григорьевич Штерн – главный врач городской больницы – отличный хирург. «Золотые руки» – это даже мягко сказано. Его бессчетное количество раз пытались переманить ведущие столичные клиники, но Антон Григорьевич каждый раз отвечал категорическим отказом. Он человек старой закалки, и считает, что каждый должен приносить пользу на своем месте. По принципу «где родился, там и сгодился». Я его знаю очень давно: с раннего детства. Антон Григорьевич – хороший папин приятель.

В общем, есть надежда разжиться информацией по поводу смерти Терехина.

Я вырулила со стоянки кафе и направилась прямиком к городской больнице.

Мне повезло. Антон Григорьевич только что закончил операцию и отдыхал положенные полчаса в своем кабинете. Меня в больнице хорошо знали, поэтому пропустили к нему беспрепятственно.

– О! Майка! – встретил меня Антон Григорьевич радостным восклицанием. – Привет!

Мы чмокнулись. Штерн оглядел меня внимательным взглядом.

– Цветешь, как роза!

– Спасибо.

– Я очень рад тебя видеть, – закончил он. Проводил меня к креслу и спросил:

– Чаю?

– С удовольствием.

Антон Григорьевич высунулся из кабинета и вполголоса попросил:

– Люсенька, душа моя, нам по стаканчику… С лимоном.

Вернулся ко мне, уселся в кресло напротив и спросил:

– Когда на свадьбу позовешь?

– Когда найду, с кем рядом сесть, – ответила я.

Антон Григорьевич удивился:

– А разве ты его еще не нашла? Я думал…

Тут он оборвал себя, потому что в кабинет вошла секретарша с большим деревянным подносом. Разгрузила на столе чайные принадлежности, улыбнулась мне и скрылась за дверями.

– Как родители? – спросил Штерн, уловив мое нежелание говорить на личные темы.

– Все так же, – ответила я с тяжелым вздохом.

– А чего ты хотела? – мгновенно разобрался Антон Григорьевич в моих переживаниях. – Ты у них одна! Поэтому и опекают!

Я снова вздохнула. Это я и сама понимаю. Но легче от этого не становится.

– Терпи! – посоветовал Штерн. Отхлебнул немного чая и договорил:

– Или замуж выходи, прости за рефрен…

Я взяла чашку и сделала вежливый глоток. Пить не хотелось, но приступать к делу прямо с порога показалось мне не слишком вежливым.

– До чего я рада вас видеть! – начала я издалека.

Антон Григорьевич насмешливо сощурился.

– Ой!

– Честное слово! – заверила я.

– С чего бы это?

– Ну, хотя бы с того, что вы единственный человек, который называет меня по имени! Дома все до сих пор сюсюкают: «ая» да «ая»… Надоело, честное слово!

– Майка, не тяни, – посоветовал Штерн. – Я твои заходы-выходы наизусть знаю. Спрашивай, что нужно, у меня через десять минут обход начинается.

Я отставила чашку в сторону.

– От чего умер Терехин?

Штерн фыркнул.

– Ну, конечно! Мог бы и сам сообразить, зачем ты ко мне явилась!

– Я не…

– Ладно! – оборвал он меня добродушно. – Понимаю, работа такая.

Он постучал пальцами по столу.

– Майка, честное слово, никакого криминала! Я понимаю, твой шеф жаждет сенсации, но…

Штерн помедлил.

– Но сенсации не будет, – договорил он твердо. – У Терехина был сильнейший сердечный приступ. Смерть наступила почти мгновенно. Никакого криминала, никакой таинственности.

– А чего ж его перед смертью перекосило от страха? – поинтересовалась я невинно.

Штерн нахмурился.

– Уже разнюхала! – сказал он неодобрительно.

– Работа такая! – вернула я шайбу.

– О-хо-хо…

Антон Григорьевич снова побарабанил пальцами по столу.

– Мое имя в своих трудах не упоминай, – предупредил он.

– Дядя Антон! И так понятно! – упрекнула я.

– В общем…

Он поколебался.

– В общем, выражение лица у него было довольно странное. Он действительно чего-то испугался. Я бы сказал, смертельно испугался.

– То есть он умер от испуга?

– Он умер от сильнейшего сердечного приступа, – повторил Штерн. – От чего наступил это сердечный приступ – не знаю. Терехин на здоровье не жаловался, у нашего кардиолога не наблюдался. Не знаю, может быть где-то в столице…

Штерн с сомнением пожал плечами.

– Но повторю еще раз: не похоже.

– То есть здоровый и молодой мужчина испугался до такой степени, что получил смертельный сердечный приступ? – не поверила я. – Прямо Гастон Леру, не иначе!