Лен Дейтон - Только когда я смеюсь

– Когда будешь готов, спускайся в бар, – сказала я. – Пойду подожду там Сайласа. – И, проведя ладонью по его руке, высвободилась из его объятий.

Гостиница была очень миленькой. Громадная территория с огромным озером, гладкой лужайкой и большим лесным массивом. За гостиницей протекала река, знаменитая рыбными местами, и до меня то и дело доносились голоса рыбаков.

Смеркалось. Прошедшая гроза оставила после себя распухшие и отечные, как заплаканные глаза, тучи. На их фоне едва выделялись силуэты деревьев, а под деревьями стояли наши «роллс-ройсы».

Холл был заставлен той очень удобной и потертой старой мебелью, которую можно найти только в английских домах. За полированной решеткой уютно дымился просторный камин. Перед нами сидели несколько допотопных англичан, растягивая послеобеденный чай вплоть до ужина, бесконечно заказывая кипяток. Бармен драил и без того сверкающие бокалы.

Я уселась за стойкой бара так, чтобы дотянуться до вазы с орешками, заказала Кровавую Мэри, но только открыла сумочку, чтобы заплатить, как чья-то худая бледная рука протянула бармену фунтовую бумажку.

– Повторите, пожалуйста, то же самое, – раздался мужской голос.

Это оказался Гутри Грей, молодой человек с вьющимися волосами и лишними зубами, которого я знала еще в Челси.

Помню ту безумную вечеринку, где я впервые увидела Жижи – так его там называли. Он вытащил тюльпан из вазы, откусил яркий цветок прямо у основания, прожевал и проглотил, а стебель запустил через всю комнату. Прислуга вытаращила глаза от удивления, а затем решительно заслонила собой вазу от Жижи.

– Эти тюльпаны стоят по два шиллинга шесть пенсов, – объявила служанка.

– Объедение, – прокомментировал Жижи. – Вот тебе пять, и я беру еще один. – Он потянулся через нее и, вытащив цветок, сжевал его прежде, чем девушка успела рот открыть.

– Объедение, – повторил он и предложил купить тюльпанчик для меня.

Я отказалась, а служанка, зажав в крошечных кулачках полученные монетки, удалилась со слезами на глазах. Жижи привязался ко мне со своими дурацкими разговорами. Он был адвокатом и при жесткой конкуренции в среде лондонских юристов завоевал репутацию самого бездарного адвоката во всей истории юриспруденции. Дважды только благодаря хитросплетениям закона и дружеской поддержке собратьев по цеху ему удалось избежать привлечения к суду за халатность. К счастью, Грею это нисколько не портило настроения. Он все равно сохранял способность относиться к своей работе с той же беспечностью и беззаботностью, с какой посещал бесконечные шумные вечеринки. Жижи, которому было всего двадцать восемь лет, выглядел на все сто.

– Что ты здесь делаешь, старушка? – спросил он и, подтянув штанины своего коричневого костюма, взгромоздился на табурет у стойки в недвусмысленной близости от меня.

– У меня новая машина, – сообщила я. – И я просто поехала подышать свежим воздухом. А ты что здесь делаешь?

– Работаю. По правде говоря, я бросил юриспруденцию и теперь в основном ушел в сферу общественных отношений. Это гораздо приятнее.

Нам подали напитки.

– За тебя, Жижи. – Я подняла бокал. – За веселую жизнь.

– Развлечениям, – ответил Жижи, – я отдаю полжизни.

– О, – рассмеялась я. – А вторая половина?

– Ритуал, – елейно пропел Жижи. – Греховный ритуал тяжелого ремесла. – Он обнажил зубы в беззвучной ритуальной улыбке.

– Так вот чем ты здесь занимаешься.

– Да. Мы работаем с Магазарией.

– Это едят или втирают куда-то?

– Это то, что сейчас называют африканской страной, недавно получившей независимость, дорогуша. Я должен свести их военного министра с моими приятелями из высоких чинов. Хотя все равно толку мало, поэтому я его немного накачиваю по ходу дела. Ну, чтобы постепенно подготовить его, ясно?

И он снова улыбнулся.

– От чего толку мало?

– Он хочет покупать оружие, бомбы, танки для своей армии, но наш министр обороны никак не соглашается.

– Ужас какой.

– Именно, старушка. Моя фирма может потерять все, что у нас на счету, если подонки-военные напакостят моему клиенту, а они говорят – между собой, конечно, – что он готовит coup d'etat , [1] coup d'etat – революция (фр.) и не хотят быть в этом замешанными. Ты ведь знаешь наше министерство обороны. – Он засмеялся.

– Кстати, я действительно знаю. Мой дядя Дадли занимает там высокий чин. Понятия не имею, что именно он делает, но он заведует отделом боеприпасов и техники, хотя, кто знает, может, это лишняя или устаревшая техника?