Эдвард Эронс - Тигровая луна

Биль взглянул на Айка Сепаха.

- Твои люди, парень?

- Не знаю, - Сепах был серьезен. - Сколько их было?

- Четверо. Очень решительные ребята.

- Садись в машину, - пригласил Дюрелл. - Нас тоже преследовали.

Ханух вернулся из устья каньона и плюхнулся на переднее сиденье рядом с Сепахом.

- Все чисто, - сказал он, но винтовку из рук не выпустил.

- Поезжай на северо-северо-восток, Айк, - распорядился Биль и протянул тонкую руку Дюреллу. - Сепах наш коллега, старина. Мы друг друга понимаем. Рад, что ты с нами. Мы поладим. Наша цель - найти девушку. Конечно, мы не сможем держать у себя этого глупого ребенка. Но неплохо будет отыскать её, немного с ней поболтать и потом вернуть туда, откуда она родом.

- У тебя такое предписание?

- У тебя тоже, приятель. Ты недоволен?

- У нас слишком много поваров, - буркнул Дюрелл.

Сепах вел машину, сверяясь с компасом на приборной панели. К северу тянулась совершенно непроторенная пустыня. Эта её часть была известна как Дашт-и-Лут. Ее обрамляли необозримые скучные холмы, по которым пролегал лишь один караванный путь: из Подану через цепочку редких оазисов в Даррех Баб. Самым выдающимся объектом этой местности была сверкающая на солнце примерно к шестидесяти милях к северо-востоку горная вершина Кух-е-Джамал. Мелкий песок медленно струился по горным породам, гравию и беспорядочно разбросанным камням. Никакой зелени, на которой мог бы отдохнуть глаз. Миновавшее зенит солнце излучало зловещий ярко-белый свет и, пока "лендровер" катился вперед, пыталось расплавить их мозги. Нога Сепаха изо всей силы жала на педаль. Брезентовый верх колыхался и хлопал, грозя в любую минуту сорваться.

- Сад Аллаха для обреченных, - бормотал Биль.

- Дай мне посмотреть твои ребра.

- Я в порядке.

Но Дюрелл достал аптечку первой помощи и обработал англичанину бок, насколько это удалось в трясущейся машине. Он отметил, что в "лендровере" в дополнение к оружию имеются канистры с водой и горючим и продукты. В этой каменистой пустыне они были достаточно автономны. То и дело он поглядывал назад, но не видел неизвестных преследователей. В зеркале он перехватил взгляд темных влажных глаз Сепаха. Фарси ухмыльнулся, под усами сверкнули белые зубы.

- Они никуда не делись. Мы едем тонд, быстро, а они не отстают. Время от времени я вижу блики на стеклах обеих машин.

- Обеих?

- Ду. Два.

- Можешь от них оторваться?

- Фарда. Завтра.

Адам Биль слабо улыбнулся.

- Айк знает, где я охотился за девушкой. Путь предстоит долгий. Скоро мы свернем на запад, в сторону Часмен-е-Шоторан. Я называю её Глоткой Сатаны. Это песчаная равнина между двумя плоскогорьями. Там есть развалины периода Ахеменидов. Потом двадцать миль проедем по гравию, к Хоуз-е-Мирза. Там тоже развалины. А тогда уж начнутся действительно плохие земли, великая соляная пустыня Кавира. Надеюсь, ты сможешь выдержать жару.

Еще через час Сепах, руководствуясь неким таинственным ориентиром все в той же однообразной пустыне, вдруг резко повернул на запад. Красный слепящий шар заходящего солнца плыл прямо перед ними. Дюрелл оценил свои солнечные очки. Биль молча погружался в пучину боли. Ему было около пятидесяти, редеющие рыжеватые волосы, желтоватая бородка и телосложение выдавали происхождение из британских аристократов. В серых глазах, когда их не заволакивало болью от сломанного ребра, светился спокойный ум.

- Девушку видели в Исфахане, - спокойно произнес он. - Тут нет ошибки. В конце концов, по всему земному шару её лицо было на первых страницах газет. Сначала её опознали в Кашане - там сосредоточены шииты, чрезвычайно религиозный народ, ты ведь знаешь. Знаменитый мулла Кашани родился там. Но о них идет слава как о трусах и ворах. Таню опознали в караване, идущем на север.

- Как это могло произойти?

Биль только пожал плечами.

- А потом её видели в Исфахане. "Эсфахан, несф-е джахан." Исфахан это половина мира, - так они говорят. Несколько туристов видели её в Тчахар Бак - Четырех Садах - местном торговом квартале. Она не здешняя. Но у неё был характерный экзальтированный взгляд, как у местных жителей. У этого города есть своя магия. Тайная, приукрашенная, напоенная историей, старина.

- Вернемся к девушке, - предложил Дюрелл.

- На неё наткнулся Махмуд Лах.

- Кто это?

- Говорят, он хашишим Хар-Бюри. Один из его убийц. Полиция их засекла, но они скрылись. Однако картина ясна.

- И когда это все происходило?

- Четыре дня назад.

- С тех пор её не видели?