Эдвард Эронс - Тигровая луна

- У нас в стране есть законы против вольных стрелков. Это не ваш дикий Запад.

- Запад, который ты видел в наших фильмах, никогда не существовал, коротко бросил Дюрелл. - Не воспринимай все всерьез.

На ближайшей машине светились фары. Сильный холодный ветер резко хлестал по щекам. Дюрелл дослал патрон и занял позицию. Их машина ещё была видна внизу, во мраке руин. Первые преследователи подлетели на сумасшедшей скорости, явно встревоженные их исчезновением. Но следующая машина скрылась за неторопливо опускающейся завесой ночи, и Дюрелл испытал легкое беспокойство.

- Биль?

- Да, старина.

- Расскажи мне подробней о Хар-Бюри и его садах Искандера.

- Я могу только указать направление. Никогда сам там не был. Туда полдня езды. Если выедем завтра с утра...

- Мы выедем этой же ночью. - Голос Дюрелла звучал жестко. - И я не рассчитываю, что иранцы примут нашу сторону. - Он помолчал и взглянул на англичанина. - Я даже на тебя не рассчитываю.

Биль улыбнулся.

- Твоя правда.

И полез в карман рубашки.

- Вот, я нарисовал карту предполагаемого убежища Хар-Бюри. Не показывай её Сепаху. Его служба безопасности захочет её иметь, но ведь нет причин бесплатно делать для них работу, верно?

Дюрелл положил в карман сложенную бумагу.

- А вот и они.

Машина первых преследователей походила на американский армейский вездеход. Рев её мотора грубым эхом отдавался между гордыми колоннами, дремавшими в лунном свете. Машина как будто что-то вынюхивала среди разрушенных стен, напоминая подозрительное допотопное животное, из-под её покрышек слышались треск и скрип. Дюрелл пытался сосчитать находящихся в ней людей, но недоставало света. Он решил, что их восемь. Все с автоматическим оружием. Когда они выпрыгивали из машины, на полосатой, как пижамы, одежде мелькали лунные блики, слышен был гортанный арабский говор, мешавшийся с персидским. Люди быстро рассредоточились, чтобы окружить брошенный "лендровер".

- Надеюсь, они ничего с ним не сделают, - прошептал Айк Сепах. - А то до дому далеко.

- Чьи они люди?

- Не знаю.

- Тогда выдай какую-нибудь разумную версию.

- Наверное, люди Хар-Бюри, - без энтузиазма отозвался Сепах.

- А может, они работают на китайцев?

Сепах пожал плечами.

- Русские тоже могли нанять местных для грязной работы,сердито буркнул он.

Дюрелл покосился на молодого человека.

- Тебя нервирует слово "колониализм"?

- Я принадлежу к древнему и гордому народу, Дюрелл. Моя страна была цивилизованной и торговала с Китаем, когда вы ещё сидели в лесах и болотах западной Европы.

- И это что-нибудь доказывает?

- Мы пели песни Хафиза о любви, когда вы устраивали варварские крестовые походы. Мы правили миром и сражались с греками, и поглотили воинов Александра, пока вы воевали в лесах с волками. - Сепах покачал головой. Он больше не выглядел молодым. - Мир изменился. В наши дни преданность не в почете.

- Но вы же подчиняетесь шаху?

- Народу нужны земельная реформа, медицина, школы. Мы должны идти в ногу с современным миром. Вы предлагаете помощь, и наши извечные враги, англичане и русские, которые борются за доступ в Персидский залив и нашу нефть, тоже её предлагают. Но сейчас не время для политики. Полагаю, здесь нам нужно бороться за наши жизни.

Сепах поднял винтовку, но Дюрелл опустил её.

- Подожди. Следующая группа на подходе.

С севера, с такой же осторожностью как и первая, приближалась другая машина. С выключенными фарами. У Дюрелла в голове сложился план. Ханух и Сепах были поглощены приближающимся лязгом внизу. Но когда он посмотрел на Биля, то заметил в его бледных глазах сверкнувшее любопытство.

- Каджун, старина, ты не вернул мою карту.

- И не собираюсь.

- Прекрасно. Тебя прикрыть?

- Как хочешь.

- Какую машину ты угонишь?

- Самую быструю. Первую.

- Хорошо-о. Она русской работы, ты же знаешь.

- Неважно.

- Держись северо-северо-запада, пока не доедешь до скопления песчаных холмов. Они ежегодно немного перемещаются. Старайся не увязнуть, - тихо объяснял Биль. - До этого места будет гравий. Не заезжай в Шекараб. Ты увидишь огни. Не смогу поручиться за дружелюбие тамошнего караванного народа. Четырнадцать миль Шекараб должен оставаться справа, а затем поворачивай на запад. Еще тридцать две мили, и ты у цели.

- Спасибо, Биль.

- Иранцы будут благодарны, если ты поймаешь Хар-Бюри.

- Именно так я и думал.

Внизу громыхнула винтовка, затем другая - это две группы преследователей столкнулись в темноте у брошенного "лендровера".