Джон Кризи - Тревожная ночь Гидеона

— Эй вы! Наверху! Если вы спуститесь по-хорошему мы не причиним вам зла!

Он провел рукой по вспотевшему лбу, лизнул языком по разом сделавшимися сухими губам. Даже прижавшись вплотную к окну, он не мог теперь видеть то, что происходило на улице. Тогда он приоткрыл его. Внизу в тупике уже стояло пять машин, а рядом стоял человек с мегафоном. Снова зычный голос ясно и отчетливо прозвучал в комнате.

— Мы не причиним вам вреда! Спускайтесь и сдавайтесь!

Бродяга нагнулся, приблизив рот к отверстию в окне.

— Если не оставите меня в покое, я убью её.

— Не валяй дурака! Что это тебе даст!

— Повторяю! Убью её, слышите! — истошно, не своим голосом заорал Бродяга и, с треском захлопнув окно, обернулся.

Марджори Хейлинг лежала с широко открытыми глазами. Она все слышала.

Было уже полпятого утра.

В нескольких километрах от этого места, по другую сторону Лондона, в подвале своего домика перед стеной угрюмо возвышался Риккер. Несмотря на царивший здесь ледяной холод, с него градом катил пот. Все его лицо, волосы, руки и одежда были испачканы пылью. Рядом валялись инструменты стамеска, рычаг, дрель. Вокруг горкой возвышался строительный мусор и вывернутые из стенки кирпичи. От поднявшейся в воздух пыли было трудно дышать. Он, не переставая, кашлял.

В сердцах бросив на пол молоток и вытерев в последний раз взмокший пот, он пошел к лестнице, ведущей из подвала наверх. Проходя мимо двери в основное подвальное помещение, куда он запрятал молодую женщину, Риккер чуть приоткрыл её.

Она сидела на месте, не шелохнувшись, под ослепительным конусов падавшего на неё электрического света. Трудно было сказать, спала ли она, была ли ещё жива или уже отдала Богу душу.

И все же жизнь ещё теплилась в ней, хотя мало-помалу сознание оставляло её.

Риккер поднялся наверх. его жена, пристроившись в кресле, спала с открытым ртом. Она, присвистывая, храпела, и он понял, что не притворялась. Он хотел было её разбудить, но передумал. Оставив её в кресле, пошел сбрызнул лицо холодной водой. Вытеревшись, опять подошел к жене. Шум, поднятый всеми этими его действиями, ничуть её не побеспокоил. Тогда он открыл шкаф, достал оттуда бутылку виски и налил изрядную порцию в бокал с толстыми стенками, долив туда воды из-под крана. Затем осушил его затяжными глотками.

Сквозняком захлопнуло дверь. Жена вздохнула, проморгалась и проснулась окончательно. Она встала с кресла, прищелкнула языком и украдкой осмотрелась. Ее глаза как-то странно поблескивали.

— Ты её уже заделал? — внезапно полюбопытствовала она. — Все кончено?

— Можно подумать, что ты к пользе в этом деле! — осклабился Риккер. Прошел уже час, как я попросил тебя принести мне выпить!

— Я мигом налью тебе! Сейчас, только бокал достану.

— Вовремя спохватилась, мерзавка. Эй, уже того… выпил.

Она, открыв рот, пристально всматривалась в него.

— Ты… ты сделал это?

— Нет.

— Я… я считала… Господи, да ведь уже четыре часа с половиной! Ты же обещал, что к трем со всем покончишь. Ты сказал…

— Ну и что, а я вот не закончил.

— Почему?

— Похоже, эта стена из бетона, и я никак не могу выдолбить в ней достаточно большую дыру. Да к тому же, не могу я там слишком сильно шуметь, верно ведь?

— И… сколько тебе ещё понадобиться времени, как ты считаешь?

— Откуда мне знать? Все, что я могу сказать, так это то, что я провел там всю ночь и совсем выдохся.

— А я… я могу тебе чем-то помочь?

— А что, это мысль! Посмотрим! Ты можешь тут ещё дрыхнуть, пока я там вкалываю, вот! А ты что думала? Конечно, ты можешь мне пособить. Там сейчас полно кирпичей, уже расшатанных, — осталось их только повытаскивать из стены.

Она живо встала. Риккер ещё вымахал изрядную порцию виски, словно пил простую воду. Вид у него и в самом деле был измученный, а налипшая на лицо пыль создавала впечатление нелепой, натянутой на него беловатой маски.

— В любом случае самое время поторапливаться, — проворчал он. — Надо успеть ещё засунуть её в стену, заделать отверстие и…

— А что будет, если ты не успеешь… закончить это дело сегодня?

— Не видишь что ли, думаю как раз над этим.

Внезапно он на что-то решился, покачал головой, и медленно, стараясь не шуметь, стал вновь спускаться вниз. Больше всего его бесил этот нескончаемый шум. Подняв с пола стамеску, Риккер продолжил ковырять стену. И тут ем показалось, что дело пошло более споро. Жена подхватила отвертку и стала довольно легко выколупывать кирпичи. Она работала не менее быстро, чем он.