Елена Арсеньева - Клеймо красоты

Ирину обдало стужей. Сначала она подумала, что это дрожь ужаса: ведь ее кулинарные таланты были всего лишь плодом ее воображения, однако в следующее мгновение девушка сообразила: холод идет откуда-то снизу.

Виталя отшвырнул табурет и, наклонившись, дернул за толстое железное кольцо в полу. Отвалилась большая квадратная крышка, открылось темное мрачное пространство, веющее ледяным духом.

Ирина отшатнулась. Что?! Ее решили заточить в подвал за непослушание?

– Да ты чего? – удивился Виталя, заметивший это испуганное движение. – Сама же хотела на продукты взглянуть. У нас тут движок хреновый, то потухнет, то погаснет, холодильник и загнулся. Теперь все в погребе храним. Навезли льда – и ничего! Все всегда свеженькое.

Виталя ловко спустился по земляным покатым ступеням и протянул руки откуда-то из непомерной глубины:

– Ну, иди сюда, не бойся!

Ирина с тоской оглянулась. Самое время захлопнуть крышку и дать деру… но куда? Окошка, как уже было подмечено, в кухне нет, а чтобы выскочить во двор, придется бежать через холл. Вряд ли Змей, чавканье которого слышно даже здесь, спокойно отнесется к ее попытке смыться!

– Эй, ты что, темноты боишься? – хихикнул толстокожий Виталя. – Да мы сюда переноску протащили, вон, видишь, светится? Спускайся, а то я сам тебя спущу!

Ирина неловко сползла на первую ступеньку, так и ощущая заинтересованный взгляд Витали, который, чудилось, во что бы то ни стало решил разглядеть, какого цвета у нее трусики. Ужас в том, что разглядывать там было практически нечего. Чистая символика. А лифчика и вовсе не дали! Ирина уже в который раз за сегодняшний день с отчаянием подумала, что, не иначе, она была утром под гипнозом, если позволила не только сотворить с собой такое , но и так себя одеть.

Наконец она утвердилась на плотно утоптанном земляном полу.

Даже в полумраке видно было, что лицо Витали не утратило исследовательского интереса. Чтобы отбить у него охоту пойти эмпирическим путем, Ирина торопливо засеменила на свет, деловито бормоча:

– Какой огромный погреб! Здесь, наверное, продуктов на целую армию может сохраниться! Запасливые люди были эти староверы!

– Ты будешь смеяться, – хохотнул Виталя, – но тут все было забито сундуками со всяким хламом и какими-то заплесневелыми книжками. Такое старье, сырое, вонючее, что его даже крысы жрать не стали.

Ирина споткнулась. Виталя тут же оказался рядом, заботливо подхватил под локоток:

– Да не бойся, в подвале крыс уже нет! Мы тут все мышьяком засыпали.

– А где теперь все те сундуки, те книги? – возбужденно спросила Ирина.

– Как это где? Сожгли, в натуре. Выволокли во двор и сожгли. Это барахло даже гореть поначалу не хотело. Пришлось облить бензином. Ох, и вонища тут стояла!

– Сожгли… – потерянно прошептала Ирина. – Неужели все сожгли?!

– А на хрен оно нужно? Понимаю, еще были бы иконы приличные, сейчас это, говорят, здорово стоит, а то одни доски черные. Не, чепуха все. Слушай-ка, – голос Витали интимно понизился, – а ты типа сообразительная девочка оказалась! Я так и понял, что ты хочешь со мной с первым. Нет, однозначно, Змею тоже придется потом дать, но я тебе так скажу: он кончает в две минуты, поэтому не переживай, практически мы с тобой все время будем вдвоем. Ну, давай по-быстрому, вот тут, у стеночки.

Ирина в первую минуту даже не сообразила, что имеется в виду. Растерянно уставилась на Виталю, который проворно расстегивал джинсы, – и вдруг, пронзительно взвизгнув, метнулась к лестнице.

– Куда?! – изумленно вскрикнул Виталя, мгновенно догнав ее и поймав за платье. Тонкая ткань не выдержала и разошлась на спине. Ирина в ужасе схватилась за грудь, пытаясь поддержать спадающую одежду.

– Да ты только посмотри! – гордо сказал Виталя, поворачивая девушку к себе. – Како-ой он… красавец, правда? Я туда «шары загнал». Знаешь, это очень просто делается. Берешь бусину, обрабатываешь ее спиртом, чтоб инфекцию не занести. Потом гвоздиком, конечно, прокаленным и тоже обработанным спиртом, дырявишь кожу, туда помещаешь бусину и засыпаешь стрептоцидом. Потом, через недельку, повторяешь операцию на другом месте. Главное, поначалу не усердствовать, чтоб кожа не лопнула, но ты не беспокойся, мой бешеный конь себя в деле уже зарекомендовал! Девки просто на голову встают, такой кайф ловят!

Он любовно погладил кукурузный початок, торчавший из ширинки, и Ирина почувствовала, что у нее обморочно закружилась голова. Из горла вырвался стон ужаса.