Евгений Сартинов - Нумизмат

Если бы Силин или кто-то из строителей загородного дома видел сейчас «мадам», он вряд ли бы узнал в оживлённой, весёлой женщине ту свежесушеную мымру, вечно достававшую их своими придирками. Как и большинство людей нового класса, Балашова быстро вошла в роль и разделила окружающих как бы на несколько разрядов: ближних, вроде Киреева или горничных, равных — добившихся в жизни больших успехов и вращающихся в полусвете, и дальних, где-то там зарабатывающих для неё деньги, серых ничтожных людишек, обращать внимание на которых совсем не стоит. С равными Анна Марковна поддерживала дипломатично-насторожённые отношения и лишь с ближним кругом оставалась сама собой.

Из всего рассказа Киреева особенно поразила причина, по которой младшего Балашова не стали лечить в Швейцарии.

— Да что вы, Валерий Николаевич! Вдруг переводчик что-нибудь не так переведёт. К тому же бог его знает, как они детей лечат. Зубы они хорошо вставляют, это я знаю, а про педиатров нет. Да и дорого все там, такие цены!

Смесь детской наивности с остаточной «совковостью» слегка позабавила Киреева, но волю своим чувствам он не дал.

У профессора в клинике они пробыли не долго, минут сорок. Лучшему в стране специалисту по детским болезням Балашовы приплачивали как семейному врачу, и Бажелян принял их сразу, отложив при этом заранее запланированный консилиум.

— Все хорошо, профессор обещал, что поставит Володю на ноги дня за четыре, — прощебетала Анна Марковна, усаживаясь в машину.

— Я и так на ногах, — буркнул чем-то недовольный наследник фамилии.

— Не спорь со мной! — отрезала мать.

— Куда теперь, на Кутузовский? — спросил Киреев.

Но Анна Марковна сделала большие глаза.

— Не-ет, теперь я хочу посмотреть на свою розовую мечту!

— В Зубовку? — понял Киреев, и у него почему-то засосало под ложечкой. Несмотря на все меры предосторожности, он по-прежнему считал загородный дом опасным для проживания его подопечных.

— Конечно.

— Но мам, я домой хочу! Не хочу я в эту Зубовку.

— Володя, ты же сам слышал, что сказал профессор: «Нужно больше свежего воздуха». А где ты найдёшь в Москве свежий воздух? Кроме того, тебе там приготовлен сюрприз.

— Какой? — быстро спросил пацан.

И Анна Марковна, и Киреев засмеялись.

— Хитрый какой, сюрприз — он и есть сюрприз. Там узнаешь, — отрезала Балашова.

В «розовом замке» хозяйку встречали более чем торжественно. Заранее предупреждённый Ерхов выстроил на крыльце всю прислугу: горничных в одинаковых лазоревых платьях, поваров в белоснежных халатах и колпаках, официанток в белых передничках и накрахмаленных кокетливых кокошниках. Сам сияющий управляющий держал в руках хлеб-соль. Подобного приёма Анна Марковна не ожидала и растрогалась до глубины души.

— Это мне?! Боже мой! — пролепетала она, разглядывая «дары волхвов».

— Конечно, — подтвердил мажордом. — Полагается немного отломить и съесть.

— Да-да, я знаю.

Когда хозяйка сунула в рот небольшой кусочек подсоленного хлеба, все мужики, вместе с подошедшими охранниками, дружно рявкнули «ура!», да так громко, что «мадам» чуть не подавилась. Когда же она справилась со своей задачей, Ерхов подал ей глубокую тарелку с голубой каёмочкой.

— На счастье! — сказал он, и вошедшая в раж Анна Марковна, пронзительно взвизгнув, хряпнула тарелку о мраморный пол крыльца. Лишь после этого хозяйка под аплодисменты прошествовала в свою «розовую мечту».

Экскурсия по собственному дому заняла у неё больше часа. Первым делом она захотела увидеть оранжерею, попутно осмотрев сауну и бассейн. Может, хороший приём повлиял на её настроение, но сейчас Балашовой нравилось все. Она поднялась наверх, в зимний сад, обошла чердак и лишь потом только посетила собственную спальню. Как ни странно, но именно спальня оказалась единственным помещением, не особенно глянувшимся ей в доме. Что-то было не так, хотя и аллегорические Адам с Евой, и многочисленные цветы, и спальный

гарнитур — все соответствовало утверждённым эскизам. Лишь здесь она заметила уродливый замок-щеколду на дверях, выходящих в лоджию, до этого подобные запоры старательно прикрывал своим могучим телом управляющий.

— Боже мой, что это такое?! — ахнула Балашова, разглядывая металлическое чудовище.

— Плоды трудов нашей охраны. На днях установили, — пояснил Ерхов.

— Баграев распорядился, — пояснил Киреев, появляясь из-за спины

мажордома. — Это дистанционная задвижка, подобные стоят на всех дверях, выходящих на улицу. Закрываются они пультом, видите, здесь всего две кнопки.