Аркадий Адамов - Последний «бизнес»

— Дай бог, и последняя, — охотно поддержал разговор Уксус, хотя его и неприятно удивило, что уголовный розыск уже знает его имя и фамилию. Этого студент им сообщить не мог. Что же они еще про него знают в таком случае?

Вечный и проклятый вопрос: «Что они знают?», а в связи с этим как вести себя на допросе, что скрывать, а что охотно и как бы искренне рассказывать, в чем немедленно признаваться, — вопрос этот начинал все больше мучить Уксуса. Он решил пока что оттянуть время и, в свою очередь, как можно беззаботнее сказал:

— А раз знакомиться, то разрешите и вашу фамилию…

— Что ж, моя — Огнев.

Ого, Огнев!.. О нем предупреждал Резаный. И невольно у Уксуса вырвалось:

— Тот самый?..

— Другого нет, — усмехнулся Огнев. — А что?

— Наслышан.

— Ну вот и прекрасно! И я о тебе… наслышан.

Поэтому давай, Колосков, решать сразу: сам все расскажешь, или уличать тебя надо?

— Что рассказывать-то? — с глуповатым и как будто искренним удивлением спросил Уксус.

Огнев пожал плечами.

— Да все, что случилось с тобой, начиная… ну, скажем, со вторника.

Вторник… Тот самый день, когда Резаный ограбил магазин. И при мысли, что Огнев все это знает и увязывает с ним, у Уксуса холодок прошел по спине.

— Ничего со мной не случилось, — резко ответил он.

— Вот как? — Лицо Огнева стало строгим. — Давай, Колосков, играть в открытую, а? Не люблю я, знаешь, эти жмурки.

— А мне что? Валяйте.

— Так вот картина. Во вторник был ограблен магазин и убит сторож. Из пистолета. Вот он.

Огнев достал из ящика стола пистолет и положил перед Уксусом.

— Узнаешь?

— Нет!

— Плохо. Молодой, а память уже того… Это тот самый пистолет, из которого ты потом стрелял на корабле в среду. Вот показания свидетелей, вот акт баллистической экспертизы.

Огнев открыл одну из папок и придвинул несколько бумаг через стол к Укcycy. Тот даже не взглянул на них. Огнев усмехнулся.

— Пойдем дальше, — тем же ровным тоном продолжал он. Только что в твоей машине нашли вещи с этой самой кражи. Вывод? Вывод один. Ограбил магазин и убил сторожа ты. Это, брат, называется поймать с поличным. Лучших доказательств и не надо.

— Никого я не убивал, — зло сверкнул глазами Уксус. — И магазин не грабил.

— Тогда объясни. Опровергни факты.

Уксус испугался. Ему «шьют» нешуточное дело.

За такое могут дать и расстрел. О том, что Резаный убил сторожа, он не знал. Но на всякий случай Уксус решил для начала «толкнуть» свою версию, хотя внутренне он уже не верил в удачу.

— Пистолет этот я нашел. А чемоданы студент один подкинуть просил. Я и не знал, что в них.

— Та-ак, — как будто даже удовлетворенно произнес Огнев. — Здорово у тебя получается. Ну, а что ты делал в ночь со вторника на среду?

— Не помню, — и, подмигнув, Уксус добавил: — Может, где и задержался, человек я холостой.

Огнев добродушно спросил:

— Где же твоя зазноба живет?

— Да тут недалеко, почтового адреса не знаю.

— То-то, что недалеко. А в ту ночь тебя на машине задержали. Вот рапорт.

Огнев открыл было снова папку, но Уксус, словно только сейчас вспомнив, воскликнул:

— Да!.. В ту ночь я из колхоза возвращался. Путевка была в порядочке.

— В порядочке? — Огнев достал из папки не одну, а две бумаги. — Ну так вот рапорт старшины милиции. А вот справка из гаража. Путевочка-то, брат, была фальшивая.

Уксус растерялся. Никогда он еще не сталкивался с такими делами и такими допросами. Это было совсем не похоже на допрос в дежурке отделения милиции по поводу какой-нибудь драки. Это что-то совсем другое.

И Огнев, словно прочитав его мысли, строго сказал:

— Глупо ведешь себя, Колосков. А может…

Нервы Уксуса были напряжены до предела. И он не выдержал:

— Что может?

— Может, ты, дуралей, чужую вину на себя берешь?

Огнев спросил это так доверительно, с такой подкупающей искренностью, что Уксус вдруг необычайно ясно понял: он действительно ведет себя как последний дурак, хуже просто не придумаешь. Брать на себя такое дело, идти, может, под расстрел за Резаного, а тот будет себе спокойно разгуливать на свободе?

Дудки!.. Но выдавать его? А вдруг его не расстреляют, и он когда-нибудь выйдет на свободу? У него хорошая память!.. Что же делать?.. И тут вдруг изворотливый, хитрый ум Уксуса подсказал ему, кажется, один-единственный выход. Что ж, он, так и быть, «продаст» Резаного, но взять его они, пожалуй, не возьмут. Конечно, ие возьмут!

И, ликуя в душе, он с самым убитым видом сказал:

— Ладно! На чистоту так на чистоту. Дело сделал не я, а другой человек. Могу сказать, где он схоронился.