Джеффери Фарнол - Тайна Лоринг-Чейза

- Если вам интересно, моя негодная старушенция на следующей неделе увозит меня в Лондон.

- В Лондон? - встрепенулся Дэвид. Надменность слетела с него в один миг. - Чего ради? А сами вы хотите уехать?

- Д...да... - пробормотала она.

- Но... Нет, правда?

- Все равно она заберет меня с собой.

- Ну что ж... - проговорил Дэвид и вдруг решительно опустил скрещенные на груди руки. - Тогда я должен немедленно поцеловать вас!

- Должны? - прошептала Антиклея, опустив глаза.

- Да! - ответил он. - Если... если вы не возражаете, - закончил он, внезапно теряя решимость.

- Мое возражение сколько-нибудь значит? - Улыбка тронула ее губы.

- Нисколько! - заявил он. - Потому что, знаете ли, Антиклея... я давно хочу поцеловать вас... С самой первой нашей встречи!

- Тогда... почему вы этого не делаете, Дэвид?

Не успела она договорить, как уже оказалась в его объятиях. Она прижалась к его груди, замерла на секунду и, подняв сияющие глаза, сказала своим новым, таким нежным и ласковым голосом:

- Но, Дэвид... я рыжая!

- И что с того? - спросил он, целуя ее волосы.

- Кто-то говорил, что ему противны рыжие.

- Нет правил без исключения, - изрек он. - Твои волосы мне нравятся, я их люблю.

- А меня... меня тоже, Дэвид?..

- Да, - прошептал он ей на ухо. - Я люблю тебя.

- Но мне всегда казалось, что ты не обращаешь на меня внимания...

- Неправда... То есть я и сам не знал до сегодняшнего дня.

- А теперь, Дэвид?

- Теперь? - переспросил он и, взяв в ладони ее голову, уже хотел поцеловать в губы, но Антиклея отстранилась.

- Дэвид, - сказала она, - Дэвид, милый... что ты сделал с моим кинжалом?

Он вздрогнул и ослабил объятия.

- Спрятал.

- Почему ты его спрятал?.. Нет, не отворачивайся и не отпускай меня, Дэвид!.. Я знаю почему! Ты думал... О Господи, ты все еще продолжаешь думать, что это я убила...

- Тс-с, - прошептал он, - тише!

- Но ведь это правда, Дэвид, ты так думаешь!

- Тогда скажи мне, Антиклея... скажи, что ты этого не делала! взмолился он, крепче прижимая ее к себе. - Посмотри мне в глаза, любовь моя, и скажи, что это не ты!

- О, Дэвид! - вздохнула она. - Конечно, это удивительно, просто замечательно, что ты способен с такой любовью смотреть на убийцу, а мне так хорошо в объятиях убийцы... Потому что, Дэвид, когда ты подозревал меня, я тоже тебя подозревала...

- Ты хочешь сказать... - прошептал он. - О, слава Богу, значит...

- Я люблю тебя, Дэвид, а за то, что ты любишь меня вопреки своим подозрениям... О, я самая счастливая в мире - навсегда! Тс-с, не спрашивай сейчас ни о чем!.. Но, Дэвид, дорогой, я никогда больше не позволю тебе обнимать меня, пока ты не будешь так же уверен во мне, как я в тебе... И все же... раз ты полюбил меня, несмотря ни на что... поцелуй меня, Дэвид!

Глава XXXVIII,

в которой Дэвид слышит привидение

Бессчетные века солнце вставало и садилось каждый Божий день. И в этот вечер закат был самым обыденным, ничем не примечательным событием. Но Дэвиду, прислонившемуся к старому мостику для перехода через живую изгородь, возле которого он только что расстался с Антиклеей, вечер казался необыкновенным, восхитительным, неповторимым. Дэвид, можно сказать, никогда не видел столь великолепного заката и думал, что никогда не увидит.

А этот мостик! Расшатанные, скрипучие, подгнившие доски представлялись ему чуть ли не святыней. Ведь по ним прошла ее ножка, а поручня коснулась ее рука. А этот сучковатый брус удостоился прикосновения ее платья!.. А коль скоро это святыня, то и почитать ее надо соответственно.

А посему Дэвид снял шляпу, нагнулся... и, вздрогнув, резко выпрямился, потому что у него за спиной раздалось старческое шамканье:

- Что случилось со старым перелазом, молодой гошподин, зачем вы его нюхаете? Я перебирался по этой лестнице шестьдесят шесть лет, с мальчишеского вожраста, но понюхать не догадался. И никто, до сих пор, насколько знаю, так не делал!.. Эй, сэр, потойте, не убегайте, я рашшкажу вам кое-что, от чего у вас волосы вштанут дыбом и кровь заштынет в жилах!

И старый Джоуэл, опираясь на палку и на ходу дотрагиваясь до шляпы, заковылял к Дэвиду.

- Как здоровье, мистер Байбрук?

- Режв, как жеребенок, и бежжаботен, словно жаворонок. К тому же не прочь подкрепится. Я так голоден, что кишки в животе играют "Британских гренадеров" - слышите барабаны? А это мой отпрыск, младший Джоуэл. - Он показал палкой на высокого седовласого человека с мотыгой на плече, который шел по дороге в компании с рыжим Уильямом, о чем-то оживленно с ним беседуя.

- Эй, малый, иди сюда! - позвал патриарх, когда они подошли ближе. Это будет мой друг, новый управитель. Иди, поздоровайся с джентльменом, сынок.