Дик Фрэнсис - Смертельная скачка

- Лошади только что вернулись с тренировки, - объяснил Гуннар Холт. Мы тренируем их на песчаном покрытии скаковых дорожек. - Он открыл дверь первого в левом ряду стойла. - Этот парень завтра будет участвовать в Больших национальных. Видите его плечи? Великолепный экземпляр.

- Боб Шерман победил на нем в тот день, когда исчез, - заметил я.

Гуннар Холт без слов сердито взглянул на меня и вошел в стойло. Он осмотрел ноги лошади, в ней была не столько порода, сколько сила и характер. Крепкий орешек. Гуннар вернулся ко мне, вроде бы удовлетворенный осмотром.

- Откуда вы знаете? - спросил он.

Вряд ли я кому-нибудь поврежу, если отвечу.

- Арне Кристиансен дал мне список последних скачек Боба Шермана в Норвегии. Он считает, что на этой вашей лошади Боб мог бы выиграть Большие национальные скачки, и, если бы у Шермана была хоть капля здравого смысла, он бы приехал на эти скачки и украл бы их денежный фонд, то есть самый большой из всех.

- Да, это правда. - Холт разрешил себе чуть усмехнуться.

Мы продолжали обход конюшни, восхищаясь каждым ее обитателем. Там было лошадей двадцать, три четверти из них участвовали в гладких скачках, а не в стипль-чезе. И хотя все они прекрасно выглядели, ни одна не победила бы в Англии на более-менее приличных соревнованиях. Но по их виду и порядку в конюшне я сделал вывод, что Холт знает свое дело.

В дальнем конце здания, отделенном от конюшни, жили конюхи. Холт решил показать мне и это помещение. Спальню, умывальную, кухню.

- Боб много раз останавливался здесь, - сказал Холт.

Я окинул взглядом большую комнату: полдюжины двухъярусных коек, дощатый пол без ковра, грубо сколоченный деревянный стол и такие же стулья. Большая коричневая кафельная плита и окна с двойными рамами, завешанные похожими на одеяла занавесками, обещали защитить от будущих морозов. Несколько календарей с фотографиями девушек и детей украшали стены. Ничего похожего на номер в "Гранд-отеле".

- Боб останавливался здесь?

- Он считал, что здесь вполне прилично, - пожал плечами Холт. - И он экономил, не тратя на отель. Ведь правильно? И в этом нет никаких нарушений.

- Все правильно, - подтвердил я. Холт помолчал.

- Иногда он останавливался у владельца.

- У какого владельца?

- Ну-у.., у того, кому принадлежит Уайтфайер. У Пера Бьорна Сэндвика.

- И много раз?

- Какое это имеет значение, сколько раз? - рассердился Холт. - Ну, может, два раза. Да, точно, два раза. Но не в последний приезд, а раньше.

- А вообще часто Боб приезжал?

- Раз шесть. Или семь... Или восемь.

- Этим летом?

- В прошлом году он не приезжал, если вы это имеете в виду.

- Ему нравилось работать здесь?

- Конечно, нравилось. Всем британским жокеям, которых приглашают, нравится. Понимаете, здесь хорошо платят.

- Что значит хорошо?

- Ну, им оплачивают проезд, жилье и другие расходы. Призовые деньги. Кроме того, гонорар за участие в скачках.

- Комитет платит за участие в скачках?

- Не совсем так. Ну-у.., комитет платит жокею, но собирает эти деньги у владельцев, с чьими лошадьми жокей работает.

- Получается, что владелец оплачивает все: проезд, жилье, участие в скачках, процент от выигрыша и так далее. Правильно я понял?

- Правильно.

- А что делают, если, получая все это, жокей мухлюет в своем заезде?

- Владелец больше никогда не пригласит его работать, - с убийственной серьезностью ответил Холт.

Мы вышли из конюшни и снова пошлепали по грязи. Сегодня дождя не было, но казалось, он вот-вот начнется, и в воздухе висел туман.

- Зайдемте в дом, - предложил Холт. - Выпейте кофе перед тем, как пойдете на станцию.

- Великолепно, - согласился я.

Дом, маленькое деревянное бунгало, украшали тюлевые занавески и горшки с геранью на каждом подоконнике. Плита уже топилась, сбоку стоял оранжевый эмалированный кофейник. Гуннар взял на полке, висевшей над столом, две глиняные кружки и пакетики с сахаром.

- А Боба Шермана владельцы стали бы снова приглашать работать? спросил я.

Он наливал кофе, помешивая его белой пластмассовой ложкой.

- Пер Бьорн Сэндвик пригласил бы. И Свен Ван-ген. Это владелец гнедой кобылы, что в дальнем конце конюшни. - Он помолчал. - Есть еще Рольф Торп. Боб проиграл скачки в тот день, когда приехал. А Рольф Торп считал, что лошадь могла бы победить.

- А он бы пригласил?

- Лошади не машины. - Пожал плечами Холт. - Понимаете, я не тренирую лошадей Рольфа Торпа. Поэтому откуда мне знать, пригласил бы он или нет.

- А кто их тренирует?