Лорел Гамильтон - Торговля кожей

— Джинн, действительно, в Америке?

— Честно.

— Минуточку, я поищу. Я знаю заклинание, которое вы имеете в виду, но оно очень старое, и записано здесь в книге. Рэнди всегда был силен в истории нашего ремесла. Я помню ночь, когда мы говорили о джиннах, и сколько легенд оказалось правдой. — Я слышала, как она передвигается. — Вот оно. Вы говорите по-арабски?

— Нет.

— Рэнди говорил, это была одна из его специальностей в армии. Кто-нибудь еще в команде спецназа говорит на арабском языке?

Я спросила вслух остальных.

— Мун говорит, но семья его матери из Ирана, — сказал Дейви.

— Я могу читать, — сказал Рокко, — и Мун говорит, у меня нормальное произношение.

Я передала ему телефон, и Фиби повторила заклинание ему. Он повторил его за ней, после чего волосы на моих руках встали дыбом, как во сне.

— Она хочет, чтобы ты записала заклинание.

— Я не умею писать по-арабски.

— Просто запиши, как слышишь, одну букву за другой. Она хочет попытаться передать его тебе так, как оно произносится. Она намерена проверить, сработает ли оно, если произносить его, не зная смысла.

— А, как настоящее магическое слово, что имеет силу, даже если вы произносите его случайно, — сказала я.

— Да.

— Это действительно редкость, — сказал Дейви. — Большинство заклинаний не работают вообще без какой-либо силы за ними.

Я позволила Фиби диктовать мне буквы, одну за другой. В этом было не больше смысла на английском, чем на арабском языке, но я была готова попробовать. Когда я записала все, я повторила его целиком.

— Теперь прочитай его быстрее, — сказала она.

Я прочитала быстрее. Покалывания не было, это был просто шум.

— Скажи мне, что оно должно делать, — сказала я.

— Оно посылает их обратно через щит Соломона. Удерживает их снова за пределами нашей реальности.

— Это заклинание изгнания, как и для демона.

— Да, именно так оно и работает.

Я попыталась снова, думая о том, что оно должно было сделать, я поместила намерение в звуки, которые должны были быть словами, и оно у меня все равно не заработало. Я передала заметки Дейви, и опять возникла эта страшная, заставляющая подыматься волосы дыбом, сила.

— Я думаю, здесь и здесь ты произносишь неправильно, — сказал он.

Я продолжила практиковаться, пока мы ехали, резко и быстро, пытаясь догнать остальных. У нас был Дейви, и заклинание. Пушки не остановят эти вещи.

— Позвоните Муну, — сказал Рокко, — дайте ему слова. Он знает, как их произносить. Дейви позвонил.

Я спросила Рокко, когда он с визгом поворачивал за угол, а я схватилась за дверь.

— Что заставило тебя научиться читать по-арабски?

— Я хотел иметь возможность читать Коран и Библию для себя, без переводчиков. Большинство людей не осознают, что некоторые из оригинальных книг Библии были написаны на арамейском языке.

— Я знаю это, но я не читала.

— Я также читал на древнегреческом по той же причине.

— Ты, должно быть, постоянно посещаешь церковь, — сказала я.

— Каждое воскресенье, если я не на вызове.

Я улыбнулась ему.

— Я тоже, — сказала я.

— Я лютеранин, а ты?

— Прихожанка епископальной церкви.

Он улыбнулся мне.

— Церковь Жирного Генри.

— Эй, я знаю историю моей Церкви, и я нормально к ней отношусь.

— До тех пор, пока ты думаешь, что это здорово.

— Да, моя церковь существует, потому что Жирный Генри не мог получить развод, как католик.

Я слышала, как Дейви повторяет слоги по телефону. Они танцевали по моей спине.

— Колдун погиб, пытаясь произнести эти слова, — сказал Рокко.

— Да, погиб.

— Достойный конец для колдуна.

— Да, — сказала я, хотя я никогда не видела его живым. Конечно, в моей комнате был вертигр, который разорвал его, но он был невиновен, как и вампиры, которых мы пытались спасти, и люди, которых мы отпустили ночью. Так или иначе я не поделилась сведениями о Себастьяне с Рокко и Дейви. Что бы я сделала, если бы на каталке был Эдуарда, и оборотень сказал, что ему ничего не оставалось, и он был вынужден это сделать? Простой ответ: я бы убила его.

Мы пропустили вечеринку. На земле лежали три мертвых человека-слуги со скованными наручниками руками и ногами. Сковывали всех, даже мертвых, на всякий случай. Это стандартный порядок действий. На Эдуарде, Олафе и Бернардо было больше крови, чем на других оперативниках. Но надевать комбинезоны поверх всех видов оружия было просто сволочизмом, так что приходилось за это расплачиваться. На Олафе крови было больше всего.