Игорь Галеев - Лень, алчность и понты

- Все будет хорошо, - погладила она его по щеке, - ты теперь не один, я все понимаю, я тебя вылечу, родной мой...

Ее волосы пахли так же, как у той девочки из подростковой жизни казавшейся теперь и не его, Афанасия, жизнью, а чьей-то другой, того, кто давным-давно ушел в другую сторону и с кем вряд ли доведется когда-нибудь встретиться...

Часть вторая

БУМАГА ТЕРПИТ

Лубянка.

"Довожу до вашего сведения, что я, Трушкин Флавий Анатольевич, имею некий лист (с виду обычный), самовоспроизводящий различного рода тексты, отдельные слова, а то и цифры. Мною же установлено, что с этим листом можно вступать в осмысленный диалог. Обретенный мною лист я обнаружил в документах у ныне покойного моего же племянника, Тимофея Швальца, посаженного в тюрьму за вооруженное ограбление. Я пенсионер, долгое время работал в охранных органах, имею поощрения от руководства, и считаю своим долгом уведомить развед-органы о существовании такой разведовательной аппаратуры, произведенной, по всей видимости, в США. Хочу добровольно и бескорыстно, лично передать этот секретный лист в ваши руки.

С уважением, гражданин Ф.А. Трушкин".

Этому заявлению вряд ли бы придали должное внимание, тем более, что оно было накалякано на затертом листочке в клеточку, каким-то безумным трудноразборчивым почерком. Но офицер, сортировавший корреспонденцию, вдруг вспомнил об инструкции трехгодичной давности. Тогда был создан особый, 114 отдел, и его начальник подполковник Луговой почти каждый день в течении месяца звонил и настойчиво просил не проглядеть какой-нибудь информации о находке листов с тайными или водяными знаками. Но офицер не знал существует этот отдел сегодня?

Оказалось, что отдел этот находится на стадии расформирования и что состоит на данный момент из одного сотрудника, подполковника Лугового, которого намереваются отправить в запас за фиктивное и фальсифицированное дело, повлекшее за собой разбазаривание немалых государственных средств.

Офицер позвонил Луговому и попросил его зайти за корреспонденцией.

- А что там? - голос подполковника звучал понуро.

- Тут какой-то чудной лист нашли, но возможно - это бред сивой кобылы.

- Ладно, зайду.

...Подполковник сидел в своем кабинете и в сотый раз со злорадством перечитывал послание пенсионера. Злорадство адресовалось генерал-полковнику Курехину, подписавшему приказ об увольнении Лугового в запас. Два года копал под подполковника Курехин, из-за этих подкопов и звания полковника не дали, и дураком сделался в глазах у сослуживцев. Никто уже не верил в существование "информационных самовоспроизводящихся листов", и вся Лубянка рассказывала про Лугового анекдоты и считала его мелким авантюристом, а то и просто сумасшедшим.

Но подполковник своими глазами видел один такой лист, читал текст и с изумлением следил за исчезновением одних строк и проявлением новых. Это видели и двое его парней, погибших на квартире у Дыбы. Был собран колоссальный материал, свидетельствующий о существовании целого сундука тайных бумаг, вытворявших невероятные фокусы. А сколько раз подполковник выходил на след владельцев этих бумаг - казалось, ещё чуть-чуть, вот они, ещё один свидетель, ещё один шаг, ещё одна зацепка... но ниточка в последний момент обрывалась, и - оля-улю! - все приходилось начинать сначала. Пятерых своих лучших агентов потерял Луговой, и все гибли при загадочных обстоятельствах, хотя внешне как бы по глупости или случайно.

Но лист был, был! Агент подполковника выкрал его у авторитета Сыча, который сам долго охотился за этим сундуком. Пришел с добычей Луговой к Курехину, положил лист на стол, и ни черта на нем не проявилось, сколько бы они не пялились. Почему он перестал "работать" и "прикинулся" обычным? Луговой ответить не мог. И экспертиза не внесла ясности, лист как лист, только прокуренный или окуренный табачком. Да и Сыча вскоре укокошили. Вот тогда и стал Курехин копать под подполковника, несмотря на сто десять томов информации с показаниями свидетелей и очевидцев.

"Ты как за неуловимым Джо гоняешься, которого нет и который нахрен никому не нужен!" - и вскоре генерал дал указание расформировать отдел.

Луговой и сам порой себя чувствовал идиотом. Ему даже мнилось, что и генерал Курехин специально вредил поиску, а то и какие-то люди в политических верхах... Здоровье его расстроилось, дома разлад, все не в радость, карьера коту под хвост. Одно только держало на плаву Лугового непробиваемое упрямство. Если он один раз что-то увидел, усвоил, то никакой психотерапевт не заставит его назвать белое черным.