Лорел Гамильтон - Голубая луна (перевод Б Левина)

Гниющий мелькнул в воздухе, бросаясь на меня, и мы покатились по земле. Я все пыталась навести ствол. Надо мной раскрылась пасть, обнаженные сухожилия натянулись на скуловых костях, клыки рванулись к моему лицу. Я выстрелила в тело, но ствол смотрел под неудачным углом, и ничего жизненно важного я не зацепила. За все свои труды я получила лишь вопль волка и поняла, что ранила кого-то из наших. Вот черт!

Голову я успела отвернуть, и клыки сквозь кожаную куртку вонзились мне в плечо. Я завопила, шаря рукой в кармане, в поисках запасного креста. Сгнившая рука мазнула меня по лицу, зацепила рану над глазом. Кожаная куртка сработала как броня, не дав клыкам как следует вцепиться в плечо. Пасть возилась у моего тела, как собака с костью, пытаясь глубже вогнать клыки в плоть. Это было больно, но будет куда больнее, если я ничего не стану делать.

Крест вспыхнул освобожденной звездой, но лицо вампира было погружено в кожу куртки, креста он не видел. Я отмахнула его крестом на цепочке по голому черепу. От кости пошел дым, и вампир отдернулся, распахнув облезлые зубы в жутком вопле. Тогда я ткнула его крестом в лицо, и зубы клацнули, как у собаки, которая предупреждает: "Не подходи!" Но зубы заодно перекусили цепочку креста. На какой-то миг даже при отсутствии плоти на костях черепа можно было увидеть удивление на лице вампира. Я взмахнула руками перед лицом и услышала глухой взрыв, потом ощутила дождь осколков. В руке кольнула острая боль. Я глянула - там застрял обломок кости. Я его выдернула, и лишь тогда полилась у меня кровь.

От вампира осталась лишь разбрызганная вокруг грязь. Крест лежал на земле, все еще сияя, и дым поднимался от него, будто только что выкованный металл закаляли в крови вампира. Я начала его поднимать за цепочку, и около меня оказалась Никки, слуга Колина. Тускло мелькнул нож в ее руке, и я откатилась, потом встала на колено, уже с браунингом в руке. Никки стояла прямо надо мной, готовая для удара сверху, но я не стала вставать, а у нее не оказалось времени перенаправить удар. Я готова была спустить курок, как в нее врезался вервольф, и оба они покатились в темноту. Черт. А что было делать - крикнуть "Я играю!", как в волейболе?

Я услышала, как орет Джейсон. Он стоял в ярде от меня, и обе руки его застряли в груди гниющего вампира. Он отчаянно пытался высвободить руки, но они оказались зажаты между ребрами. А вампиру, кажется, было на это плевать - он лизал лицо Джейсона, и Джейсон орал. Еще один гнилой пристроился к Джейсону сзади, занеся голову для удара. Я прицелилась в эту голову и выстрелила. Она дернулась, и мозги расплескались из выходного отверстия темной струёй, но сам вампир повернулся ко мне. Я всадила в это спокойное лицо еще три пули, кучно, и лишь тогда голова провалилась внутрь, как скорлупа пустого яйца. Вампир отпал от Джейсона.

Я шагнула к вервольфу и тому вампиру, в котором он застрял. Теперь уже сам вампир пытался освободиться от Джейсона, но они переплелись как бамперы столкнувшихся автомобилей. Сунув ствол вампиру под подбородок, я другой рукой прикрыла глаза Джейсону и выстрелила. Три пули потребовались, чтобы мозг разрушился и тело обмякло.

Когда я убрала руку, Джейсон смотрел мимо меня вытаращенными глазами. Я уже поворачивалась, когда он крикнул:

- Сзади!

Удар был нанесен раньше, чем я закончила поворот. Плечо и рука стали сразу чужими. Пальцы разжались, браунинг упал на землю, а я все еще пыталась разглядеть, кто меня стукнул. Бросившись на землю, я перекатилась на здоровое плечо и встала на колено - передо мной стояла Никки с очень большой палкой. Мне еще повезло, что она где-то потеряла нож.

Я начала вытаскивать клинок из-за спины, но приходилось действовать левой рукой, потому что правая не работала. Левой я действую медленнее, а Никки была невероятно быстра. Мелькала с совершенно нечеловеческой скоростью. Она набросилась на меня, полосуя палкой воздух, и я уже даже не пыталась достать клинок, а лишь старалась уйти от ударов. Настолько быстро и яростно нападала Никки, что у меня не было времени встать. Я только успевала перекатываться по земле, чуть опережая каждый удар.

Обломанный конец ветки ушел в землю рядом с моим лицом. На миг Никки остановилась, чтобы его вырвать, и я успела лягнуть ее в колено. Она покачнулась, но чашечка не сдвинулась, иначе бы Никки вскрикнула, но все же удар отбросил ее от дубины. Я откатилась, пытаясь встать. Она схватила меня и подняла над головой, будто штангу. Потом я поняла, что лечу по воздуху, и упала на землю, чуть не долетев до дуба, рухнув среди костей с такой силой, что некоторые из них треснули. От рук до колен по моему телу пробежала такая волна силы, что из легких вылетели остатки воздуха. Я лежала, наполовину оглушенная, и не столько от перелета через половину поляны, как от той силы, что ревела в моем теле, поднимаясь от костей. Это была магия смерти, и хотя она отличалась от моей, она узнала меня, узнала мою силу. Я поняла, лежа среди костей, что могу оживить круг. Но что случится, если оживет охрана лупанария? Стая почитает Одина, и если я поставлю круг силы, образуется ли здесь святое место? Не окажется ли здесь вдруг как в церкви? У нас появятся возможности, если суметь предупредить Ашера и Дамиана.