Петр Северцев - Хакер и его тень

– Знакомых? – удивленно переспросила Лида. – Ну, был в Колобове один учитель... старенький, правда. Потом в доме отдыха еще один мужчина. Можно даже сказать, что два, но второй тогда не кончил...

Ах черт, снова забыл! Ведь «знакомый» в ее словаре означает – любовник.

– Но зачем тебе все это знать? – воскликнула Лида. – Я хочу, чтобы ты стал моим знакомым! Ты, а не кто-то другой! А то один тип все звонит и звонит, сил никаких нет.

– На досуге обсудим это, дорогуша, – обнадежил я ее. – А сейчас расскажи мне про этого человека.

– Ах это... – рассмеялась Лида. – Знаешь, такая забавная история... Два месяца назад мы созвонились... То есть, он спутал номер, ошибся и попал на меня. Мы поболтали немного, потом он изредка позванивал. Говорливый такой...

– Какой у него номер?

– Понятия не имею. Он всегда звонил сам и я даже не знаю, откуда. Голос приятный, высокий, но у тебя гораздо лучше, Валера. Валерочка мой...

– Когда этот тип тебе звонил в последний раз? – нетерпеливо спросил я.

– Сегодня утром и звонил, – ответила Лида. – И, знаешь, мы назначили с ним встречу. Но если ты не хочешь, чтобы я ходила, то...

– Хочу! – закричал я. – Очень хочу! Обязательно иди! Когда и где вы с ним встречаетесь?

– Мы договорились на сегодня, – немного обиженно ответила Лида. – В семь тридцать вечера в Городском парке культуры и отдыха имени Алексея Максимовича Горького.

– Чудесно! – обрадовался я. – Просто замечательно. Но парк ведь большой. Где именно вы забили стрелку?

– Возле Центрального входа, – неуверенно ответила Лида. – Может быть, сходим вместе с тобой? Место все же безлюдное... Опять же вечер, темнота.

– О кей, – быстро согласился я. – Давай встретимся у военкомата ровно в семь.

...Вечерняя мгла застилала окрестности городского сада. Древние дубы, высаженные еще пленными французами – наполеоновскими солдатами, осевшими неизвестно по какой причине на так и не завоеванной ими территории – прокалывали небо оголенными сучьями.

Когда я подошел к военкомату, расположенному в пяти минутах ходьбы от Центрального входа в горпарк, круглые часы на здании показывали без одной минуты семь.

Как ни странно, Лида уже была на месте.

– Добрый вечер, – хмуро поздоровался я, кутая горло в мохеровый шарф. – Я почему-то думал, что вы наверняка опоздаете.

– Нет-нет, я всегда прихожу заранее, – немедленно возразила мне Лида

– Дурацкая привычка, – пробормотал я вполголоса. – Значит так, до вашей встречи остается полчаса. Мне необходимо дать вам некоторые инструкции.

– Валера, – нежно дотронулась до моего локтя Лида. – Мне так стыдно... Дело в том, что я вас немножечко обманула. Дело в том, что наше свидание назначено на девять тридцать. А мне так хотелось погулять с вами. Не сердитесь?

Я лишь повел плечами. Куда деваться-то?! Придется гулять. И все это время мы вяло вышагивали по извилистым дорожкам, вороша опавшие листья.

«Два часа! Вот мерзавка! – думал я про себя, пока Лида без умолку верещала, повиснув у меня на руке. – Ну ладно бы полчаса! Сорок минут! Но два часа!!! Стрелять таких девочек надо!»

И, словно в подтверждение моим словам из близлежащих кустов раздался оглушительный звук.

Лида, закрыв глаза правой рукой, а левой вцепившись в меня изо всей силы, пронзительно завизжала. Такой громогласный вопль сделал бы честь любому поросенку.

– Это всего лишь петарда, – прокричал я ей прямо в ухо, стараясь перекрыть ее децибелы. – Дети хулиганят, ясно? И совсем не стоит так волноваться.

– Да? – переспросила Лида, мгновенно перестав визжать. – Ох, а я так перепугалась! Уж и не знала, что и думать.

И девушка, как ни в чем не бывыало, тут же продолжила оборванный на полуслове рассказ.

– Так, значить, а он мне и говорит: расслабьте руки, ноги. Все у вас теплое, тяжелое...

Это она рассказывала, как потеряла невинность в своем Колобове.

– Потом учитель по физике велел мне закрыть глаза и стал меня массировать. Вам тепло, говорит, хорошо. Солнышко светит, море плещется. Это, значит, чтобы я себе представляла с закрытыми глазами. Ну, я и отрубилась. А когда очнулась, уже все, женщина. А он потом рассказывал, что я при этом храпела.

– Душераздирающая история, – буркнул я без тени сочувствия. – Просто дрожь берет.

Дрожь, действительно, пробирала, но отнюдь не из-за лидиного рассказа, а от холода. Мы бесцельно шлялись уже полтора часа и я изрядно продрог.

Что касается моей спутницы, то она трещала без умолку и, наверное, это ее согревало. Мне же было холодно даже от взгляда на полуголые ноги Лиды – на девушке было пальто до колен и кроме колготок ее нижние конечности ничем не были защищены от ветра.