Я вспомнил, что, пока мы шли с ним от дома к вокзалу, мне попался на глаза тот же пенсионер на лавочке. Очевидно, он и был тем самым дядей Колей, о котором упоминал Равиль. Я решил пополнить свои сведения о Марго и ее сыне, и вернулся на несколько метров назад.
Несмотря на сильный ветер, дядя Коля продолжал восседать на своем месте, опираясь на палку и сосредоточенно смотря себе под ноги.
– А, это вы, молодой человек, – поприветствовал он, завидев меня. – Так на чем мы в прошлый раз остановились? Ах да! Ну так вот, командование отдало нашему подразделению приказ очистить советский Крым от пособников врага. И вот, в двадцать четыре часа...
– Вы мне об этом уже в прошлый раз рассказывали, – напомнил я. – Скажите лучше, как вы сейчас относитесь к татарам. Ведь у вас наверняка есть среди них знакомые. Помните, вы давеча говорили о женщине по имени Рита и ее сыне из соседнего дома?
– Про Акаевых, что ли? – отозвался дядя Коля. – И верно, мальчишка золотой, спору нет. Не уголовник. Да и баба тоже, вроде, работящая.
– Она, что ли, больная?
– Да нет, в общем. Кричит только по ночам. Но редко, – добавил дядя Коля.
– А народ как к ним относится? – продолжал я свои расспросы.
– Нормально. Терпят их, – меланхолично отозвался дядя Коля. – Жить-то ведь всем надо. Сам понимаешь, какое сейчас время. Вот смотри: раньше сахар был по восемьдесят четыре копейки, а сейчас...
Сравнительный анализ цен продолжался минут двадцать. После этого дядя Коля, заметив какого-то человека, помахавшего ему рукой издалека, прервал свои мемуары и заспешил к своему знакомому.
– Дельце наклевывается, – подмигнул он мне. – У каждого теперь своя коммерция.
– Удачи вам, – попрощался я и побрел домой под мелкой осенней моросью.
Дома меня уже поджидала обещанная информация. Приятель честно проработал предоставленный материал и теперь познакомил меня со своими изысканиями. Они оказались небезынтересными.
Оказывается, фамилии людей, которые назвал мне перед смертью Лалаев, были связаны одним очень важным обстоятельством.
И Бабенко, и Одинцов, и Дикарев работали в фирме «Марат». Владислав Сергеевич Бабенко числился завом по связям с общественностью, Кузьма Петрович Дикарев возглавлял нефтяной филиал, а Юрий Юрьевич Одинцов являлся тем самым человеком, должность которого присвоил себе Лалаев – заведующим кадровым отделом.
Может быть, мне стоило подольше потусоваться на похоронах?
Но вряд ли работники такого ранга почтили бы своим присутствоем похороны мелкого торговца прохладительными напитками. Соболезнование от дирекции, конвертик с суммой на вспомоществование семье, некролог в холле – вот все, что бывает в таких случаях.
Приятель снова повторил свою версию о шантаже. На мое предложение попробовать определить вероятностный расклад по возможным иным мотивам, он просто отказался отвечать. Что ж, ему видней.
Но Приятель удивил меня другим. Он как-то весь подобрался, сверкнул экраном, поблинковал и, выдав трель, похожую на звук заставочки Windows, вышвырнул на экран надпись, исполненную двадцать четвертым кеглем, начертав ее полужирным курсивом:
– ШЕРШЕ ЛЯ ФАМ!
– Мне, что ли? – спросил я на всякий случай. – Думаешь, жениться пора?
– ТЕБЕ – САМО СОБОЙ. ДАВНО ПОРА, ХАКЕР. СЛУЧАЙНЫЕ ПОЛОВЫЕ СВЯЗИ ЧРЕВАТЫ ВЕНЕРИЧЕСКИМИ ЗАБООЛЕВАНИЯМИ! – предупредил Приятель.
– Какие связи! – возмутился я. – Да я уже вторую неделю живу как аскет!
– ХАКЕР, ЭТО ДЕЛО ЗАВЯЗАНО НА ЖЕНЩИНЕ, – вернулся к главной теме разговора Приятль. – ЕСЛИ ГОВОРИТЬ ТОЧНЕЕ – НА ЖЕНЩИНАХ.
– Ты имеешь в виду и Марго? – уточнил я. – Эту самую татарку?
– СКОРЕЕ ВСЕГО. ПРОЦЕНТОВ НА 99,99999999999999999999, – заверил меня Приятель.
– Какая связь между полубезумной татаркой и сбором компромата на руководящий состав крупной фирмы? – удивился я. – Разве только в том, что и фирма – татарская? Но это, скорее, аура, ореол. По последним данным, там 70 процентов русских, включая евреев.
– ШЕРШЕ ЛЯ ФАМ! – не унимался Приятель. – И ЧЕМ СКОРЕЕ, ТЕМ ЛУЧШЕ.
– Послушай-ка, Приятель, но ведь с таким же успехом можно считать, что если убит некий русский мужик, то разгадка тайны в таком случае коренится в темных делах какого-нибудь забубенного фольклорного коллектива балалаечников, – недоумевал я.
– МОЖНО, – согласился Приятель. – НО ЛУЧШЕ НЕ СПОРИТЬ. ТЫ СПРОСИЛ, Я ОТВЕТИЛ. НЕ ЗАБУДЬ ЗАВТРА СХОДИТЬ НА НАБЕРЕЖНУЮ. САМОЕ УДОБНОЕ ВРЕМЯ – МЕЖДУ ДЕСЯТЬЮ И ОДИННАДЦАТЬЮ УТРА. КСТАТИ, СИНОПТИКИ ОБЕЩАЛИ ПОХОЛОДАНИЕ, ОДЕВАЙСЯ ПОТЕПЛЕЕ!
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу