Эрл Гарднер - Подставных игроков губит жадность (= Шулерам не обналичивают фишки)

- Не постоянно,- ответил я.- Бываю наездами.

- Значит, видели аварию?

- Видел.

Она предупредила:

- Мистер Холгейт просил меня застенографировать все, что вы расскажете.

- Прямо сейчас?- удивился я.

- Боже упаси, нет. Сейчас я веду машину. Потом, когда будете разговаривать вдвоем.

- Не возражаю.

- Чем занимаетесь, мистер Лэм?

- Всем, что придет на ум,- ответил я.

- Я не об этом,- рассмеялась она.- Я имею в виду вашу профессию.

- В данный момент я, как бы сказать, на распутье.

- А-а.

Моя собеседница включила сигнал правого поворота, плавно свернула на Первую улицу и нажала на газ.

Она так ловко управляла машиной, что, казалось, будто совсем не нуждалась в тормозах - просто предвидела просветы между машинами, прежде чем они возникали. Когда просветы появлялись, она проскальзывала в них, лишь чуть сбавляя скорость. Это был высший класс.

- Вы секретарь мистера Холгейта?

- Его и мистера Мэкстона. Они партнеры. Недвижимость, застройка участков.

- Наверное, большая переписка?- поинтересовался я.

- Переписка,- подтвердила она,- звонки, контракты, опционы, квитанции, начисление процентов, расчеты платежей при продаже в рассрочку, разные поручения, изредка реклама.

- Большая тут застройка?- спросил я.

- Порядочная,- ответила она.- В данный момент все заняты почти полностью, и это обычное явление.

Сегодня работаешь на полную катушку, завтра наполовину больше, а на следующий день тянешь за двоих.

Мне нравится.

- Похоже, у вас хорошо получается.

Метнув на меня быстрый взгляд, она разоткровенничалась:

- Стараюсь все делать хорошо. По-моему, все зависит от тебя самой... и от хозяев. Этот мир стоит на конкуренции. Если не умеешь - далеко не пойдешь. Взялась за дело - добивайся в нем совершенства. Таков мой девиз.

- Недурная философия,- одобрил я.

- Спасибо,- сказала она.- Мне нравится.

Крутанув баранку влево, потом вправо, девушка въехала на полукруглую подъездную дорожку и остановилась перед типичным административным зданием. Тут и был их офис.

- Приехали.

Огромная вывеска гласила: "Холгейт и Мэкстон. Застройка участков". Ниже было написано крупными красными буквами с зеленой окантовкой: "Жилой квартал Бризмор-Террас".

Выйдя из автомобиля, я на мгновение задержался, делая вид, что любуюсь окрестностями. На самом деле я хотел проверить, нет ли того малого, что намедни сидел у меня на хвосте.

Никого не было.

На площадке под знаком "Стоянка автотранспорта" припарковано полдюжины машин. В двух-трех местах агенты фирмы показывают потенциальным покупателям планы участков. Метрах в двухстах, выше на склоне холма, виднелись три-четыре группы людей, разглядывающих сверху земельные участки.

Здание фирмы было сооружено из причудливых островерхих разборных конструкций, скорее всего, доставленных на стройку по частям и собранных на месте.

Лоррен Роббинс вышла из левой дверцы и, обойдя автомобиль, приблизилась ко мне.

- Как по-вашему?

- Совсем неплохо,- заметил я.- Отличное местечко.

- Самая лучшая загородная площадка под застройку во всей округе,- с гордостью заявила она.- Обидно, что кому-то долго не хотелось с ней расставаться, когда здесь такой спрос на жилье. Вы не поверите - владелец земли, из тех, кто только и умеет орудовать вилами да лопатой, пятьдесят лет держал землю под пастбищем.

- Хотите сказать, что никто не предлагал ему...

- Конечно предлагали,- ответила она,- но он и слышать не желал. Мне, говорил он, досталась земля с молочной фермой и, черт подери, молочной фермой останется! Будь я проклят, хозяин я, в конце концов, или нет?Лоррен весьма комично передразнила упрямого старика.

- Наверное,- предположил я,- он умер.

- Да, умер, и, когда наследники при начислении налога на наследство узнали, сколько стоит их земля, они сломя голову кинулись искать нашу фирму "Холгейт и Мэкстон". Вообще-то они связывались с тремя разными фирмами. Но наши условия оказались самыми выгодными. Пошли в офис?

- Здесь так красиво, что...

- Мистер Холгейт вас ждет. Специально зарезервировал время.

Я улыбнулся и сказал:

- Тогда пошли.

Она провела меня в приемную, увешанную снимками и картами-схемами. В помещении стояло полдюжины письменных столов, за тремя агенты завершали сделки, выдавали расписки, принимали чеки.

Справа на двери в кабинет была прикреплена табличка: "Кристофер Мэкстон". На двери слева: "Картер Дж.

Холгейт".

В глубине приемной находились три столика с пишущими машинками, несколько телефонов и шкафчиков с картотеками. На машинке стучала хорошенькая брюнетка.