Колин Харрисон - Найти в Нью-Йорке

Но он не был уверен, что выбрал правильную стратегию. Сколько нужно времени, чтобы подействовали бета-блокаторы? Кому и знать, как не ему: он на своем веку столько прочел об эффективности лекарственных средств! Можно спросить у жены, но она станет интересоваться, зачем он их принимает, как достал. Отчего он так беспокоится? Не только из-за Марца, о нет, сэр. Тут много других причин, очень, очень много, и все они — хуже некуда. Его участь, он знает, зависит от пустяка, от трех туманных и несуразных слов: «дайте им понять». Да, он как-то сказал нечто подобное: «дайте им понять», объясните фирме «Корпсерв», оказывающей услуги по уборке офисов и шредингу, что он не потерпит, чтобы они шпионили в кабинетах начальства и вообще в офисах «Гудфарм». Они тщательно убирались там по ночам, в промежутке с семи вечера до четырех утра, в соответствии с контрактом, но вот уже несколько месяцев, по словам сотрудников, документы у них на столах утром лежат не так, как накануне. Работники фирмы, похоже, остались глухи к последовавшим вполне обоснованным расспросам. Как будто их специально научили вести себя так. Возможно, они воровали или их наняли конкуренты «Гудфарм». Следовало установить скрытые камеры, нанять экспертов по корпоративному шпионажу и идти по бумажному следу, чтобы он вывел их на рассерженного крупного инвестора вроде Марца или на чистоплюев из Комиссии по ценным бумагам. Он приказал проследить за обязательным выполнением его давнего распоряжения об отключении серверов в шесть тридцать вечера, а также велел повысить степень защиты всей внутрикорпоративной и внешней электронной переписки. Обеспечило ли это нужный уровень безопасности? Не факт. Поэтому, когда в очередном отчете подняли вопрос о том, что, возможно, не все мешки с бумагами, предназначенными для измельчения, попадают в большой мобильный шредер, он и сказал офис-менеджеру слова, которые ежечасно повторял про себя с тех пор, как блевал на матче «Янки»: «Я не желаю, чтобы кто-то совал нос в наши бумаги! Дайте им понять, что нам нужна только уборка помещений и вывоз бумажного мусора, а не то мы разорвем контракт и не заплатим им ни гроша. Но не хотелось бы искать другую фирму по уборке в это время года. И берут они недорого. Так что потолкуйте с ними. Дайте им понять, да так, чтобы не забыли».

Как бы ему хотелось иметь запись того, что он тогда сказал. Вещественное доказательство его невиновности. Может, немного раздражителен, но невиновен. «Дайте им понять, да так, чтобы не забыли», — сказал он Джеймсу Тонелли, ретивому, излишне агрессивному сорокалетнему человеку, который постоянно рыскал по зданию, проверяя отопление, кондиционеры, сантехнику, пожарную сигнализацию и тому подобное. Джеймс, бруклинец, сказал лишь: «Не беспокойтесь, я займусь этим», кивая, как он всегда кивал, с тайной мыслью во взгляде, и Том так и поступил — он перестал беспокоиться, раз Джеймс пообещал, что займется этим.

Они тогда не обсуждали детали, но Том подозревал, что Джеймс коротко, но ясно объяснится с представителем фирмы — миловидной китаянкой, которую Том вроде помнил, как-то раз он встретился с нею. Джеймс спросит о методах работы ее компании, как осуществляется контроль на местах. Все как обычно. Но несколько дней назад Том прочел в каком-то таблоиде, что двух мексиканок, работавших в «Корпсерв», нашли мертвыми на одном из бруклинских пляжей. На них была форма компании. Тут он и вспомнил свой приказ. «Дайте им понять, да так, чтобы не забыли». Девушек опознали сотрудники «Гудфарм», и отдел внутрикорпоративных связей подтвердил, что мексиканки работали в помещениях «Гудфарм» в ту самую ночь. Когда Тому сообщили, он кивнул и сказал: «Если будет расследование, пусть обращаются к нашим юристам». Во всяком случае, название его компании хотя бы не просочилось в новости. А на другой день Джеймс Тонелли позвонил и сказался больным, и на следующий день тоже. Наверное, тогда и следовало начать беспокоиться. Может, это было то самое послание, которого Том никогда не забудет? Как знать? Но он знал. Он изобретал рациональные доводы, чтобы успокоиться, но нутром он чуял, что эти события связаны между собой. Давно поговаривали о бруклинских знакомствах Джеймса, о том, с кем связана его семья. С семействами Луккезе и Гамбино. Фамилии как фамилии, верно? Больше они ничего не значат. Том ведь не специалист по мафии, правда? С мафией в Нью-Йорке покончено в соответствии с федеральным законом о противодействии организованной преступности и коррупции, разве нет? Или подобные мысли — из разряда тех шуток, которыми наслаждаешься, когда по телевизору в очередной раз крутят «Клан Сопрано»? Мы действительно убиваем людей, ха-ха. А все думают, что с нами давно разделались, ха-ха-ха. Он вдруг осознал, что в газете, в разделе «Город», иногда попадаются материалы об организованной преступности. Между тем пересуды насчет Джеймса благоприятно сказались на имидже Тома, который оставался на месте; и ему удалось быстро разрулить проблемы с профсоюзом, с муниципальным инспектором. Теперь он точно знает, кому звонить и что говорить. Весьма полезный опыт.