Сандра Браун - Метель в моем сердце

– Превосходный кофе, мистер Элмер. Специальный агент Уайз, прошу вас записать марку кофе.

– Разумеется.

– Я хотел бы захватить немного в Шарлотт для миссис Бегли. Это все, что сказал мистер Тирни о пропавшей девушке?

– Дайте подумать. А, да, – оживился старик, – он сказал, что видел ее как раз за день до исчезновения.

– Он сказал, где он ее видел? – спросил Филин.

– В магазине, где он покупает себе снаряжение. Зашел туда купить себе пару носков, а она сидела за кассой. Она ему чек пробила.

– И когда же это было?

– Когда он был в магазине? Не говорил. Сложил газету, взял карту и говорит, что будет подниматься на вершину. Я ему говорю: «Глядите, – говорю, – как бы вас медведь не задрал». А он засмеялся и говорит, что постарается, и потом, говорит, разве они не спят в это время года? Купил парочку этих, ну, батончиков с мюсли вон в том автомате и ушел.

– Он когда-нибудь упоминал о других пропавших женщинах?

– Не-а. Что-то не припоминаю… – Вдруг Элмер оборвал себя на полуслове. Он с хитрым прищуром покосился на Бегли, потом перевел старчески слезящиеся глаза на Филина, который тут же придал своему лицу непроницаемое выражение. Когда Элмер вновь перевел взгляд на Бегли, Филин вздохнул с облегчением. – Думаете, это мистер Тирни ворует женщин?

– Вовсе нет. Мы просто хотим поговорить с ним и кое-что уточнить, чтобы вычеркнуть его из списка возможных подозреваемых.

Бегли говорил совершенно бесстрастно, но провести Гаса Элмера ему не удалось. Старик покачал головой, почесал грудь под бородой.

– Вот уж никогда бы не подумал, что он на такую гнусность способен.

Филин подался вперед всем телом.

– Он когда-нибудь в вашем присутствии отпускал уничижительные замечания о женщинах?

– Как-как? Уничтожительные?

– Нет, уничижительные. В смысле, неодобрительные или нелестные.

– А-а. Насчет женщин?

– О женщинах вообще или о какой-нибудь женщине в частности, – уточнил Филин.

– Да нет, я ж говорю, он только раз и заговорил… – Опять Элмер смолк, достал пустую жестянку из-под газировки и сплюнул в нее. – Погодите. Одну минуточку. Я кое-что вспомнил. – Он закрыл глаза. – Да, теперь припоминаю. Прошлой осенью дело было. Сидели мы вон там, на веранде, любовались листвой. Вот он и говорит, не хочу ли я выпить. А я ему: почему бы и нет? Согреться, понимаете, а то осенний воздух, он, знаете… пробирает. И тут уж не знаю как, а только зашел у нас разговор про Датча Бертона.

– Шефа полиции? – удивился Филин.

– Вот-вот. Датча тогда только назначили шефом, всего с месяц как, не больше, вот мы с мистером Тирни и толковали, как он ну вроде отхватил кусок не по зубам: все эти пропавшие женщины, и все такое.

– И что же именно сказал мистер Тирни?

– Да ничего. Только это. – Элмер опять сплюнул в жестянку, вытер рот тыльной стороной ладони и улыбнулся им. – Вот вы меня спросите: он больше интересовался женой Датча. Теперь уже бывшей женой.

Бегли бросил взгляд на Филина, словно хотел убедиться, что тот слушает внимательно.

– А что насчет нее?

– Похоже, мистер Тирни познакомился с ней прошлым летом. – Ухмылка Гаса Элмера стала еще шире. Он как будто почувствовал облегчение. – Вот что я вам скажу: он точно не гомик. Вот вы меня спросите, он прямо-таки втрескался в бывшую Датча.

Бегли перестал покачиваться в кресле.

– Втрескался?

Старик разразился хриплым хохотом.

– У него на нее встает, а вы уж как хотите называйте.

Лилли проснулась от холода. Она не сразу сообразила, где находится. Полностью одетая, она лежала под тремя одеялами, подтянув колени к груди, но от пробирающего до костей холода это не спасало.

Она лежала лицом к камину, но камин больше не грел. Угли, которые тлели, когда Тирни выключил свет, давно превратились в золу. Лилли откинула одеяло от лица и выдохнула через рот. Ее дыхание образовало облачко белого пара.

Должно быть, цистерна с пропаном опустошилась где-то посреди ночи. Теперь камин станет для них единственным источником тепла. Надо встать и подбросить поленьев в камин, разжечь огонь. Движение поможет ей согреться. Но она никак не могла заставить себя покинуть относительное тепло постели.

В комнате все еще было темно, тусклый серый свет еле пробивался из-за занавесок. Ветер ничуть не ослаб со вчерашнего вечера. То и дело раздавался стук обледенелых сучьев по крыше. Идеальный день, чтобы поваляться в постели.

Пожалуй, надо было соглашаться на предложение Тирни. Прими она тогда это предложение, возможно, ей бы не пришлось сейчас дрожать от холода.