Александр Чумаков: Точка зрения следователя

Службу в милиции для меня мотивировало зомбирование. Это я понял сейчас только. В 80-х ни о каких таких «зомби» не слыхали.

Если слово это и встречалось где, то только в виде мегрельской фамилии.

Так вот, зазомбировали меня такими фильмами, как «Рожденная революцией», «Государственная граница», «Следствие ведут знатоки» и закрепили зомбирование передачей «Будильник».

Короче, попал я в милицию. Из образования на тот момент был техникум по ремонту швейных машинок, служба в армии и права.

Повертели меня кадровики туда-сюда и прикрепили к служебной машине. Классика жанра — «Бобик» успокаивающе жёлтого цвета с «зечкой», мигалками, динамиками, рацией и надписью «милиция» на синей, идущей вокруг машины полосе. А уж машину со мною вместе прикрепили к следотделу.

Выполнял я разные скучно-веселые следственно-бытовые задания, а между ними — личные поручения и просьбы своего начальника. (Не дай Бог, он будет это читать! Но на всякий случай скажу, что я его очень уважал, несмотря на эксцентричность, которая почти всегда радовала и скрашивала нудность бытия. Я и сейчас его очень уважаю и искренне благодарен за путевку в жизнь).

О коррупции тогда еще слыхом не слыхивали. Это иностранное слово стало модным только лет через пять после описываемых событий. А пока все руководствовались понятием «Блат». Слово наверное тоже иностранное, но по-своему родное.

Поэтому совершенно натурально вызвал меня начальник и предложил выполнить одно его личное поручение. В кабинете у него находился практикант. Звали его Вадик. (Был он родом из Керчи. Сейчас его зовут Вадим Николаевич, и он важный начальник в Крыму.)

На следственную практику Вадик пришел с классическим дресс-кодом: костюм, туфли, рубашка и галстук. По случаю жаркого лета и ответственной работы — вся одежда была белой.

Суть поручения заключалась в следующем: съездить на свиноферму в Харьковском районе, где директор то ли колхоза, то ли самой свинофермы передаст нам поросенка, которого мы должны доставить в деревню и передать родным начальника.

Поручение, скажем, проще некуда. Но оно оставило по-своему яркий след как в нашей с Вадиком жизни, так и в короткой, но радужной жизни поросенка, которому перед тем, как стать шашлыком, выпало прокатиться с ветерком в обществе ментов.

Туда мы приехали без приключений и вовремя. Подъехали к свинарнику. Вадик, утонченный и стильный практикант, при входе в кабинет главного свинаря пытался дышать через платочек и ступать на цыпочках.

Светлую униформу практикант берег очень тщательно. Вечером на дискотеку. Не дай Бог, прислониться куда. Короче, упаковали нам свина кило на 25–30. Впихнули его в большой красивый мешок из-под картошки и завязали сверху веревочкой. Получилось, как в кино про казака и «царицыны черевички», там где у Солохи шевелящиеся мешки в хате стояли.

Загрузили шевелящийся и похрюкивающий мешок в «зечку» и поехали.

В центре поселка находилась поселковая столовая. Зашли мы с Вадиком, заказали деликатесов в виде борща, котлет с картошкой, компота. По тем временам на два рубля пир горой. Ну ладно. Сидим, наслаждаемся. Окна в столовой большие. Стол напротив окна. Машину видно отчетливо.

Идет по улице человек пять селян. Все в сапогах, спецовках. Понятно, со свинофермы. Проходят мимо машины. Внезапно остановились, заинтересовались. Нам-то машину видно, а звука нет. Но логика ясно дает понять, что мужики услышали из «зечки» знакомые звуки.

В подтверждение догадки видим, как они толкают машину. Толкнут и ржут. Заваливают в кафе. Очевидных сотрудников милиции, то бишь хозяев машины разглядеть не могут. Двух пацанов в расчет не берут. Поэтому громко так у буфетчицы интересуются, за что это, мол, менты председателя колхоза заарештовали? И ржут, и ржут.

Мы с Вадиком в тарелки смотрим, Доедаем доеденное, так как неловко при них выходить и показывать, что мы и есть те самые менты.

Выезжаем из поселка на трассу. С правой стороны — посадка, с левой — поля.

Трудящиеся и студенты копошатся по всей протяженности. Сельский пейзаж с обдувающим ветерком в окошки. Нам приятно: контраст с душным городом и раскаленными кабинетами очевиден.

На возню и вонь в заднем отсеке внимания не обращаем. Ну вошкается там в своем мешке и вошкается. Зря, конечно, мы эту возню проигнорировали.

Свин прогрыз мешок и обрел свободу в границах «зечки». Кто не в курсе, поясню: «зечка» от салона ограждена железной перегородкой с зарешетчатым окошком, в которое положено наблюдать за перемещаемыми там нарушителями. А между полом и нижней частью перегородки — просвет сантиметров в двадцать. Обычно там держат запасное колесо, одна половина которого была в «зечке», а другая задвинута в салон под заднее сиденье. В моей же машине колеса не было. По-моему, продали, сейчас уже не помню. Ладно, дело не в нем.