Игорь Сохань - Я и мы. Точка зрения агностического персонализма

© И. П. Сохань, 2017

© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2017

Я – это Я.

Ты там кто?

В данной работе проблема «Я» представлена в том виде, что если Я каким-то образом одно, тогда с ним все понятно, совершенно просто в наивысшем смысле и, можно сказать, божественно: вместе с Я, возвышая себя, мы образуем формальное единство – только Бог и Я. Сложности возникают, когда Я не одно и рядом возникает тождественное Ты и множественное всемогущее Мы. В итоге самопроизвольно порождается из ничего кластер хтонических хаотических обид, включающих любовь, ревность, попытки доминировать, подчинять, обманы, насилие, покорность… «Я», блеснув, моментально начинает тускнеть, усредняться, теряться среди постоянно возникающего подобного.

Персонализм не стал общепризнанной философией.

В этом нет трагедии. Скорее – положительный признак избранности в переносном смысле: не тебя выбирают, а сам выбираешь и гордишься выбором.

Этот текст написан не столько как академический трактат, а с определенным чувством юмора.

Как бы мы ни формулировали свое представление о мире, без юмора (а это весёлый, но серьезный взгляд) не обойтись. В этой книге автор часто говорит о своей собаке, пятилетнем спрингере-спаниеле, за поведением которой он наблюдал в течение пяти лет и размышлял о том, как бы поступил в том или ином случае на месте собаки или как бы собака повела себя в определенной ситуации, будучи автором; отмечал общие моменты и различные, когда понятно поведение собаки, когда спаниель понимает поведение хозяина, а также анализировал заключения по отношению друг к другу.

Это важно в персонализме. Если постоянно сравнивать себя с самыми близкими, незаметно и непроизвольно погружаешься в такую среду, из которой немногие могут выпутаться. При сравнении себя с близкими – братом или сестрой, папой или мамой, с сослуживцами, коллегами, школьными друзьями – человек ощущает вначале что-то теплое-теплое, потом что-то нечистое (вроде как незачем сравнивать себя с ними, поскольку люди-то разные и сравнение ничего не добавляет, но если не с ними, с кем же тогда?) Большинство наших близких в полноценном смысле нам не близки. Родственники обычно чужды по духу, а друзья по духу зависимы от обязательств и бывают преимущественно связаны со своими родственниками. Дружить легко и просто в юности, когда молодая особь отдалилась и освободилась от обязательств по отношению к семье, но еще не имеет обязательств в семье новой. Легко дружить на службе. Классический пример дружбы разновозрастных людей на службе – четыре мушкетера в известном романе Дюма. Со временем друзья разбрелись: одни по своим поместьям, другие остались на службе, и картина мира этих друзей (литературных героев) лишилась многих совпадений. В персонализме дружба имеет огромное значение, поскольку именно друзья живут максимально подобной картиной мира. У нашего брата и сестры, папы и мамы, жены или мужа, дочери или сына может быть совершенно иная картина мира, и тогда жить с ними со временем становится все сложнее и в результате почти невыносимо, пока не появится то, что может опять так или иначе сблизить: горе, беда, болезнь, радость, рождение, общее дело.

В первой части данной книги мы будем говорить об истине, поскольку именно внутренний разговор об истине – это постоянная порождающая составляющая персонализма. К счастью, истина – такое понятие, о котором можно рассуждать бесконечно.

Картина мира – это внутренний мир, микрокосм, включающий в себя все, что мы помним, что можем вспомнить, наши привычки, убеждения, любовь и отвращение, все, чем мы живем или жили, включая неосознанное, потаенное и неназванное, запахи и вкусы.

Микрокосм – малая вселенная. Так думали в древнее время, когда индивидуальность не приобрела столь высокое значение, как в Новое время. В персонализме, скорее, нужно говорить, что человек – это не малая, а особая вселенная, во многом подобная микрокосмам других людей, но поскольку каждый из нас по-своему любит свое тело, которое является тоже частью нашего микрокосма, размышлять о полном единстве невозможно.