Чингиз Абдуллаев - Манипулятор

Он выбрал более чистую дверь и позвонил. Ему открыла молодая женщина лет двадцати пяти, одетая в джинсы и темный свитер.

«Обожаю провинциальные города, — отметил про себя Петровский, — здесь люди гораздо более доверчивые. Вот даже не спросила, кто пришел, а про «глазки» здесь, вероятно, и не знают, хотя тут тоже есть преступность. Впрочем, в таких городах и в таких домах воры обычно не появляются».

— Вам кого? — удивилась женщина, увидев незнакомца.

— Это квартира Симоновых? — спросил он. — Да, — кивнула она и крикнула куда-то вглубь квартиры: — Папа, это к тебе. Из комнаты вышел мужчина лет пятидесяти в очках, мягких домашних брюках и клетчатой рубашке. В руках он держал книгу Петровский скользнул по ней взглядом и удивленно поднял бровь. Харуки Мураками «Охота на овец». Перед ним стоял действительно интеллигентный человек. Мураками только начал входить в моду у просвещенной публики столицы.

— Чем могу помочь? — поинтересовался Симонов. Очевидно, его достаточно часто беспокоили по ночам, и он не удивился столь позднему визиту незнакомца.

— Вы Игорь Сергеевич Симонов? — уточнил Петровский, уже зная ответ на этот вопрос. Ему важно было оглядеться и составить план предстоящего разговора. А заодно вспомнить, что он читал у Мураками.

— Да, это я. С кем имею честь?

— Святослав Олегович Петровский из Москвы, представляю Центральную избирательную комиссию.

— Большое начальство, — иронически Хмыкнул Симонов, — проходите, пожалуйста. Наташа, дай нам чаю, — крикнул он, обращаясь, очевидно, к жене.

— Если хотите, я покажу вам мое удостоверение, — предложил Святослав Олегович.

— Не нужно, — улыбнулся Симонов. — Зачем мне ваше удостоверение? Если вы появились так поздно и без предварительного звонка, значит, у вас важное дело. Проходите в комнату.

Петровский прошел в столовую. От его внимательного взгляда не укрылись детские игрушки, разбросанные повсюду, и потертые обои на стенах. Дверь, очевидно, открыла младшая дочь, подумал он. У нее должен быть ребенок, и она разведена. Судя по разболтанному виду, не очень-то любит работать или работает на пол-оклада. А хозяин квартиры — типичный «шестидесятник», который не успел отличиться в те годы по молодости и теперь наверстывает упущенное. С такими идеалистами надо быть осторожным, у них бывают принципы.

— Садитесь, — показал Симонов на потертый диван, усаживаясь в кресло, рядом с ним.

Гость сел на диван, еще раз осторожно оглянулся. Супруга хозяина внесла два стакана чая, тарелку с сахаром и дешевым печеньем. Петровский подумал, что крупная сумма денег совсем не помешает хозяину квартиры, но предлагать нужно очень осторожно, чтобы не обидеть врача. — У меня действительно важное дело, — начал он. — Дело в том, что сегодня в вашу больницу привезли кандидата в депутаты, журналиста Нечипоренко. — Он в очень тяжелом состоянии, — спомнил Симонов, — мы подключили его к аппарату искусственного дыхания, но это вишь временная мера. По моим наблюдением, такие пациенты не живут больше суток.

— Мне об этом говорили, — кивнул Петровский, — но вы осознаете, что Нечипоренко не обычный пациент? Он кандидат в депутаты по вашему избирательному округу, к — Для меня все больные — обычные пациенты, — добродушно возразил Симонов. — Увы, у него нет шансов. К сожалению. Было вы гораздо лучше, если бы на выборах победил он, а не этот уголовный элемент.

— Конечно, — согласился Святослав Олегович. Интересно, чем здесь занимались Бубенцов и его команда, если весь город так ненавидит Качанова?

— Но дело в том, что если Нечипоренко умрет, то единственным кандидатом останется именно этот «уголовный элемент», — пояснил Петровский. Врачу не обязательно было знать, что если умрет основный соперник, второго кандидата автоматически снимут с выборов.

— Очень жаль, — отреагировал Симонов. — Будет неприятно, если победит Качанов.

— Все зависит только от вас, — заявил Петровский, — дело в том, что если Нечипоренко дотянет до выборов, его не вычеркнут из списка кандидатов и он может победить…

— Он не сможет победить, — возразил врач. — Его уже сейчас надо считать погибшим. Сердце пока держится, но я думаю завтра утром позвонить в избирательную комиссию и сообщить о случившемся. Его придется исключить из числа кандидатов.

Этого следовало ожидать. Когда человеку интересно читать Мураками и рассуждать о моральных ценностях, он способен сделать все, что угодно.