Лариса Соболева - Остатки былой роскоши

– А что за дело?

– Иволгин женился на девочке из состоятельной семьи. Отец невесты в качестве свадебного подарка купил пекарню в состоянии полной нерентабельности. Не удивляйся, у нас, когда хотят, самое перспективное дело погубят. Так и с пекарней было, но это отдельная история. А Иволгин парень деловой, с головой, сумел поднять пекарню до уровня небольшого заводика, выпускающего хлебобулочные изделия, пирожные, пирожки, бублики и тому подобное. Кстати, заботился о качестве, поэтому на его продукцию возник спрос. Но чтобы удовлетворить спрос, нужны были деньги на развитие производства. Сам понимаешь, ни один бизнесмен не упустит возможность заработать. Связи тестя Иволгина помогли сойтись с Сабельниковым. Тот в свою очередь помог взять кредиты в банке, причем суммы крупные, превышающие нужную сумму на развитие. Администрация выступила поручителем...

– И за поручительство некто получил из этой суммы бoльшую часть в качестве нигде не зафиксированной прибыли, то есть взятку, – дополнил Степа.

– Это предположение, доказательств нет. И не это главное. Заводик Иволгина переехал в новое, отремонтированное помещение. Поскольку продукция быстро раскупалась, не всем доставалось хлеба и булок. Не хватало линий, чтобы выпускать больше. Есть у нас такой типчик, добывает за границей товар, а по-старому, по-советски сказать – спекулирует. Вот и взялся он поставить Иволгину новые линии по выпуску пирожных или кренделей, ну неважно. Поставил. Только не нулевые, а отжившие срок. Но заплачено-то за них было как за новые. Кинулся Иволгин выяснять, где его денежки осели, и товар вернуть хотел, ан нет, не тут-то было. Короче, за рубежом концов он не нашел. Что делать прикажешь? Деньги-то возвращать надо. Наши умельцы месяц потрудились и все же наладили выпуск продукции на заграничном барахле. Но Иволгину не простилось его недовольство надувательством. А он так и называл повсюду происшедшее! Парень он горячий, высказывался открыто, вот его и раздавили. За Сабельниковым давно охотился ОБЭП. Вышли они на Иволгина, давай крутить. Груду металлолома они способны отличить от новых станков. Иволгин им объяснил суть, но документов, подтверждающих причастность мэра и Хрусталева к мошенничеству, у него не было, естественно. А кредиты он брал у Фоменко, улавливаешь? Но известные личности недосягаемы. Так кто же тогда мошенник и вор? Иволгин. Его и обвинили в хищении денег, списанных на приобретение печей, автоукладчиков, теплообменника и прочих приспособлений для пирожных. Представляешь, сколько он приобрел барахла? Обвинили его в фальсификации бухгалтерских документов, что, мол, он самостоятельно изымал из кассы денежные средства и присваивал их. А тут и срок кредита истек. Получилось, деньги вложены, имущество заложено. Только имущество не обеспечило кредит и проценты. Он смог бы заработать и на этих, умельцами налаженных, линиях, да не хватило времени. Линии простаивали, пока у него на заводе проводили бесчисленные ревизии да разные бухгалтерские экспертизы. Когда же парень запустил свой заводик, было уже поздно.

– М-да, сценарий не меняется. А как получилось, что имущество не смогло обеспечить выплату кредита и процентов? У него же помимо «нового» барахла были свои линии, недвижимость?

– Видишь ли, все имеет свой срок. Когда заключался договор с банком, это были одни орудия производства, через год – уже другие. Оценивалась степень износа. Короче, Степа, всегда можно найти повод прикопаться, особенно если идет круговая порука. Ну, это все так, к слову, предположения без доказательств. В общем, Иволгин разорился вчистую. Но ведь кредит куда-то делся, так? Иволгину предстоит теперь еще и перед судом предстать. У него выход один: вернуть кредит, но это в его положении невозможно. Получается, Степа, у него есть все основания устроить каскад трюков. Только меня занимает вот что: все члены «нашей» семерки причастны к истории Рощина, а к Иволгину имеют отношение только пятеро. И если именно Иволгин – главный фигурант по нашему делу, то не пойму, зачем он притянул сюда Медведкина и Бражника, замешанных в истории с Кимом? Хотя, возможно, это тактический ход: ведь покойник не будет протестовать, да и подозрения от себя отвести неплохо.

– А вам не приходило в голову, что Рощин жив? И что именно он, а вовсе не Иволгин устроил этот каскад трюков?

– Нет, – криво усмехнулся Куликовский и посмотрел на Заречного как на недоразвитого. – Такого, Степа, быть не может.