Лариса Соболева - Остатки былой роскоши

– Слушай, дед, мне нужен знаток кладбища, вот я и потревожил тебя. Уж извини.

– А на кой?

– Да дело завелось... – уклонился Степа.

– Дела заводят в ментовке. Так на кой?

– Ну ты любопытный. Может, я тоже решил податься в свободные граждане без прописки. Приют присматриваю.

– Здеся тебя заломают, потому как места заняты. Не, дашь на лапу – ночуй в склепе, тут так. Но это зимой, летом и под кустом прилечь годится.

– А в часовнях не холодно?

– Дык не. Топим керогазом.

– Покажешь наглядно, а? Вон купеческая часовня, идем туда...

– Чирик дашь? Тады покажу.

– У меня ни одного доллара. – Для убедительности Степа вывернул карманы. – Но, дед, клянусь, чирик завезу.

– Завезет он, – хмыкнул бомж. – Я ж не лопух всякому верить.

– Короче, так, дед, – рассердился Степа и достал удостоверение. – Читать умеешь? Я из органов, расследую убийство. Вот браслетики, видишь? Сейчас надену их на тебя и отволоку в обезьянник, если не выложишь все, что знаешь.

– Так бы сразу и сказал, – широко улыбнулся бомж. – Все доложу, только не надо в обезьянник. Там только зимой в кайф, а летом западло париться.

Бомж и Степа, миновав могилы, вышли к часовне. На всякий случай Степа шел позади бомжа, дабы тот не вздумал сделать ноги. По дороге бомж поинтересовался, что за убийство и где оно случилось. Степа сказал, что это служебная тайна, и тот с пониманием закивал, а потом выложил важную информацию:

– Меня уже раз просили кладбище показать. А я страсть как интересуюсь всем. Ну шоб я не того, много нюхалку не совал к им, они мне две сотни отвалили. Я денежки-то припрятал, ага. Выпил за ихнее здравие, колбасы поел, а остаток припрятал. Им тоже эта часовня полюбилась.

– А ты их и по другим водил?

– Ну дык да. А им эта понравилась.

– Чем же она им приглянулась?

– А хрен их поймет. На другие только глянули, а в этой долго лазали.

– Ха! Да где ж там лазать? Четыре на четыре и мусор.

– Э, недопонимаешь ты. Эта самая клевая. Склеп внизу есть, закрывается.

– Да-а? А ну-ка, ну-ка... покажи... – загорелся Степа.

Вошли в часовню. Все здесь осталось как было вчера.

– Гляди-ка, очистили, – удивился бомж, осматривая пустую часовню. – Вишь, плиты на полу? Вон та отодвигается. А внизу места полно, три могилы камнем обложены. Положишь одеялко на плиту – и в ус не дуешь. И тепло внизу. Скажу тебе: заботились люди о себе раньше. Слыхал, как покойников откапывают?

– Даже видел, – хохотнул Степа. – А зачем это делают?

– А если кого хоронят с зубами золотыми, так обязательно выроют. А здеся камнем обложили, не выроешь.

– Ты показывай, показывай. Плиту как поднять?

– Ну гляди фокус-покус.

Мужик наклонился над самой большой плитой посередине часовни, вынул кирпич, под которым обнаружилось железное кольцо, прикрепленное к плите. Выемка для кирпича была сделана намеренно. Бомж, далеко не гигант и не атлет, немного поднатужился и поднял каменную крышку склепа. Она будто сама собой поднялась. Плита, сконструированная по принципу рычага Архимеда, работала на пружинах и на складывающихся железных планках по бокам. Никак нельзя было предположить, что махина примерно семьдесят на семьдесят сантиметров по площади так легко поднимается.

– Устроительство специальное, – посвящал Степана в тайну часовни бомж. – Вишь, ее токо слегка приподнять надо, потом она сама вжик – и ход открыт. Но проржавели уже железки, скоро не будут работать. Секрет мало кто знает, я да еще один, но он в тюряге парится. Теперя ты знаешь. Ну и те двое.

Вниз вела лестница. Степа спустился на три ступеньки и заглянул внутрь. Мало чего разглядел в темноте, но понял, что там вполне могут разместиться человек пять. Даже шестеро, если потеснятся.

– Когда ты показывал часовню тем двоим? – вылез Степа из склепа.

– Дык давно, да. В январе еще, а можа, в феврале... А потом они меня нашли дня три тому назад. Сказали, в аренду берут часовню на сутки. И стольник дали. Вот хорошие люди. А мне что, считай – лето, тепло, могу и под кустиком поспать.

– Спасибо, дед, с меня полтинник. Привезу, обещаю. Если тебя не найду, оставлю под плитой на верхней ступеньке.

– Я с ментов не беру, мало ли... вдруг поможешь когда.

Степа, воодушевленный, шел к машине. Наконец ему стало понятно, куда делся покойник в ночь свидания. Но в него же стреляли, как с этим быть? Загадка! Пока...

Яна зевала уже часа полтора в кафе под открытым небом. Жара установилась последние два дня прямо-таки летняя, и сегодня с утра парило. Девушку клонило в сон после ночного бодрствования, плюс утомляло однообразие. Но она упорно пила кофе, закусывая мороженым, да глядела на вход в белый дом – семиэтажный скворечник, высившийся среди небольших построек центра, выглядел как прыщ на ровном месте.