Антон Леонтьев - Ночь с Каменным Гостем

Перстень сверкал и лучился в зыбком фонарном свете. Как завороженная, девушка произнесла, пожирая взором треугольный камень в платиновой оправе:

– Это что, сапфир?

Мужчина в карете ощутил что-то наподобие страха. Но нет, все пройдет так, как задумано! Он сделает это! Потому что это – единственная возможность получить все!

– Синий бриллиант, – ответил он и убрал руку, скрывавшую его лицо. Девушка с удовлетворением отметила, что клиент не стар и даже привлекателен. И что такой красавчик делает в Ист-Энде? По большей части господа, которые по ночам посещают эту часть Экареста, пузаты, дряхлы и обладают скверным дыханием.

– А я думала, что бриллианты всегда белые, – сказала девушка и улыбнулась. Пассажир кареты вздрогнул – у нее не хватало нескольких зубов. Ему сделалось плохо, очарование исчезло, девица стала ему неприятна. Все фальшиво, все здесь фальшиво! И как ужасны ужимки и повадки «настоящей барышни»!

Он резко захлопнул дверь, кучер огрел лошадей хлыстом. Девица, глядя вслед карете, разразилась площадной бранью. Только подумать, ее лишили заработка! Она и не знала, что ее улыбка спасла ей жизнь.

Почти час спустя, когда по Ист-Энду разнеслись два удара с колокольни церкви Святой Игнашки, он нашел то, что искал.

Девица сидела на тротуаре под фонарем, и искусственный свет золотил ее волосы. Заслышав цокот копыт, она подняла голову и улыбнулась – на этот раз все зубы были на месте. Она оказалась старше, чем та, на которую пал его выбор вначале, но это не так важно.

– Что, милый, хочешь немного повеселиться? – спросила шлюха, когда дверца кареты распахнулась. – О, а что это у тебя такое? Никак сапфир?

– Синий бриллиант, – повторил пассажир. – Один из самых ценных камней на свете.

– И сколько такой стоит? – девица захихикала.

– Это – семейная реликвия, – раздалось в ответ.

Девушке было около двадцати пяти. Нездоровый образ жизни оставил разрушительные следы на ее лице, которые она, однако, пыталась скрыть при помощи дешевой косметики.

Он взял ее за подбородок и посмотрел в глаза. На мгновение девушке сделалось не по себе. Но разве она может ожидать чего-то плохого от столь приятного господина?

– Ну что, милый, пойдем, – она потянула его за руку.

Пассажир в нерешительности остановился.

– Не беспокойся, я знаю свое дело, – по-своему истолковав его реакцию, заверила его девица. – Но только деньги вперед!

Мужчина протянул девице несколько ассигнаций, та жадно спрятала их под подол.

– А ты щедрый, милый, – заявила шлюха. – Учти, я помню доброту! У меня здесь неподалеку комнатка, где мы можем повеселиться без проблем. Нас никто не потревожит! Ты не пожалеешь!

Пассажир шагнул на тротуар. Багрянцем полыхнула подкладка плаща. В руках у него был небольшой кожаный саквояж, очень похожий на те, с которыми ходят доктора.

– А ты что, врач, милый? – спросила девица и потянула клиента за собой. – Впрочем, мне все равно! Я научу тебя кое-каким штучкам, о которых даже не все врачи имеют представление!

Они обогнули ветхий дом, навстречу им попалась женщина в рваном грязном платье и нелепой шляпке с цветочками. В руках она зажала бутылку.

– О, подцепила себе друга? А вот меня никто уже не хочет, черт побери!

Пассажир прикрыл лицо рукой, не желая, чтобы пьянчужка увидела его. Но та даже и не смотрела на него и, шаркая мимо, вела беседу сама с собой.

– Это Боянка, не понимает, что ее время прошло, и пьет как лошадь, – щебетала девица. – Ну, вот мы и пришли! Сейчас я достану ключ…

Они завернули в проулок, оказались около деревянной двери. Девица распахнула ее, продолжая болтать.

– Теперь я зажгу лампу, милый, и мы можем приступать.

В комнате пахло чем-то кисло-пыльным: давно не стиранным бельем, испорченной едой, мышиным пометом, а также нищетой и беспросветностью. Пассажир следил за тем, как девица суетится в поисках лампы, по столу ползали ленивые тараканы, наконец вспыхнул огонек.

Кокетливо улыбаясь, девица прижалась к клиенту и представилась:

– Я – Тодора. А как тебя зовут?

– Меня? – глухим голосом, явно не готовый к такому вопросу, повторил гость.

– Тебя, тебя, милый, – девица принялась ощупывать его самым неприличным образом. – Мы ведь тут одни, никого больше нет, дорогой!

– В… В… Вулк, – запинаясь, ответил пришелец.

Девица хмыкнула:

– Вулк, да поставь ты свой саквояж!

Гость так и сделал. Он незаметно достал оттуда хирургический скальпель.

– Ну раздевайся, Вулк! – щебетала Тодора, скидывая платье. Она сидела на продавленной кровати, застеленной серой с разводами простыней.