Антон Леонтьев - Ночь с Каменным Гостем

Виолетта Лурье встала из-за стола, который разделял ее и собеседника, и повторила:

– На сегодня достаточно!

– Ну почему же, дорогая Виолетта? – спросил изумленным тоном мужчина. – Вы же хотели знать, что я ощущал, когда совершал то, что вы и вам подобные именуют преступлениями. Меня признали рехнувшимся и до конца жизни определили в заведение, где я встретил вас, Виолетта! О, это подарок небес!

Доктор Лурье подошла к стальной двери, обшитой звукоизолирующим материалом, и нажала небольшую кнопку. Раздался приглушенный зуммер. Через секунду дверь распахнулась, возникли двое дюжих санитаров в белых костюмах. Виолетта молча кивнула, указывая головой на своего собеседника.

– Виолетта! – истерично завопил тот. – Вы предали меня! Вы же сказали, что хотите знать, что именно я делал с моими жертвами! Я впивался им в горло и высасывал кровь – всю до единой капли!

Санитары приподняли мужчину со стула, привинченного четырьмя огромными болтами к металлическому полу. Виолетта, прижав к груди папку, вышла из камеры.

– Я же знаю, что вы испугались! – вопил псих. – Я почувствовал это, Виолетта! Ваши зрачки расширились от ужаса, когда я описывал свои действия с жертвами! Виолетта, рано или поздно настанет и ваш час! Я мечтаю об этом – в один прекрасный момент, когда вы не будете ожидать ничего подобного, я наброшусь на вас и еще до того, как в камеру ворвутся санитары, прокушу вашу нежную шейку! Я выпью вашу кровь, Виолетта! Выпью вашу кровь, как всегда поступал со своими жертвами! Я убью вас! Я…

Фальцет умалишенного смолк: один из санитаров натянул ему на лицо резиновую маску. Доктор Лурье безучастно наблюдала за тем, как извивающегося безумца, чьи ноги были скованы металлической цепью, а руки заведены за спину и связаны широкими рукавами смирительной рубашки, волокли по коридору. Всего на одно мгновение она встретилась взглядом с глазами пациента – и похолодела. Этот взгляд словно был ей знаком.

Виолетта отвернулась, приглушенные стенания и мычание постепенно стихли, пациента увели в камеру. Она подумала о его словах – многие из тех, с кем она имеет дело, клянутся и божатся, что доберутся до нее. Виолетта знала, что, если подобная возможность им представится, они сдержат свое слово.

Справившись с волной страха, она пошла по коридору в противоположном направлении, миновала несколько камер, в которых находились такие же, как ее собеседник-вампир, личности с травмированной психикой. Андрий Ровно, преподаватель рисования в гимназии, милый и спокойный человек, любимый коллегами и боготворимый учениками, находился в их отделении уже шесть лет. Никто не подозревал, что господин учитель по ночам забавлялся тем, что выходил на охоту – отправлялся в парк, где под покровом темноты поджидал одиноких прохожих и нападал на них. Виолетта видела фотографии с места убийств – Андрий, возомнивший себя вампиром и уверовавший в то, что кровь жертв сделает его всемогущим и невидимым, лишил жизни, прежде чем его удалось задержать, семнадцать человек.

Доктор Лурье подошла к лифту, однако передумала пользоваться им и поднялась на два этажа по лестнице. Она оказалась перед двойной решеткой. Миниатюрная камера уставилась на нее. Охранник, расположившийся с противоположной стороны, приветливо ей улыбнулся.

– Сегодня вы быстро, – произнес он добродушно, отпирая засов. – В конце рабочей недели можно себе такое позволить, доктор! И как поживает наш кровосос?

Виолетта улыбнулась и ничего не ответила. Ей совершенно не хотелось возвращаться даже в мыслях к Андрию Ровно. Она поднялась еще на этаж и очутилась в блоке, где располагались кабинеты сотрудников института. Из-за угла вынырнул высокий сутулый мужчина с седой шевелюрой и в роговых очках – директор института профессор Норберт Штайн.

– Ах, Виолетта, хорошо, что я встретился с вами, – произнес он. – Я хотел вас видеть по поводу Ровно. Мне неприятно говорить об этом, но от него мне поступила очередная жалоба на вас. Ровно утверждает, что вы намеренно натравливаете на него санитаров и подстрекаете их к использованию грубой силы. Разумеется, я понимаю, что Ровно ведет тонкую игру, цель которой – вывести вас из равновесия. Вы, как мне кажется, поддались на его провокацию, хотя врач должен относиться ко всему aequo animo [3].

– Мне это известно, шеф, – ответила она, стараясь придать своему голосу нотки безразличия. – Но Ровно до меня не доберется.

– Вы его недооцениваете, Виолетта, – покачал головой Штайн. – Вам же известно, что пациенты, в том числе и Ровно, mane et nocte [4]пытаются нащупать вашу ахиллесову пяту и…