Антон Леонтьев - Интервью с магом

Затем некоторое время я сидела на полу, прижав к груди пищащую трубку. Сердце никак не могло уняться, а перед глазами плыли круги. Я не верила тому, что узнала. Ведь получается...

Ну что ж, наступила пора решительных действий, и мне требовалась информация. Нужно было узнать одно имя. И кто мне может помочь?

Дядя Митяй! Да, именно он, наш с Машей канализационный знакомый.

Я наскоро собралась и порулила к станции метро «Кропоткинская». Там я наткнулась на старых знакомцев – типа в тельняшке и шинели на костылях и толстую бабищу в пуховике с табличкой: «У меня рак уха-горла-носа, помогите на лечение». Завидев меня, парочка попыталась ретироваться, но я схватила инвалида за костыль и спросила с неподдельным изумлением:

– У вас нога, как хвост у ящерицы, – то исчезает, видимо, отпадая, то вырастает заново! В прошлый раз не хватало правой конечности, а теперь левой!

– Ну, чего надо? – спросила угрюмо тетка, и я ответила:

– Мне суперсрочно нужен дядя Митяй! У меня к нему важное дело.

– Не знаем такого... – начала толстуха, но я сунула ей несколько сотенных бумажек, что магическим образом освежило память жертвы неведомого онкологического заболевания.

Тетка кликнула своего вечного спутника, подростка неопределенного пола, и тот, склонившись над тротуаром, гаркнул куда-то вниз, в канализационную решетку:

– Дядь Митяй, по твою душу пришли! Вылезай, это та самая красавица, о которой ты нам уши прожужжал!

Я приосанилась и поправила волосы. Дядя Митяй бредит мною? Видимо, я произвела на него неизгладимое впечатление. Наконец появился и он, как домовой из угла деревенской бани. Дядя Митяй аж прослезился и преподнес мне увядший букет колокольчиков – откуда только взял их в конце декабря?

– Я знал, о моя муза, что ты вернешься! – заявил он. – После встречи с тобой и с девочкой на меня напало вдохновение, и я сочинил уже три поэмы и двадцать шесть стихотворений. Все они посвящены тебе!

В другой раз я бы, конечно, заставила его продекламировать все сочинения, но мне требовалась от него информация. Дядя Митяй ту информацию дал, и я сникла, как врученные мне колокольчики. Теперь я знала правду. Всю. Но мне не стало ни чуточки лучше!

На прощание я поцеловала дядю Митяя в лысину и сказала, что мне пора. Потому что меня ждало самое страшное объяснение в моей жизни. Я чувствовала себя совершенно разбитой, обманутой, разрезанной на куски. Во мне все теплилась надежда – быть может, это ошибка, недоразумение, нелепое совпадение?

И дать прямой ответ мог только один человек – Марк.

Я приехала в его особняк на Патриарших – самого великого мага там не было, он работал в секретном месте, где испытывались его чародейские изобретения, но у меня был ключ, врученный на днях Черносвитовым. Я прошла в кабинет Марка, уселась в вольтеровское кресло и начала думать. Все сходилось. Да, все сходилось, черт побери!

Марк вернулся около десяти. Я услышала шум подъехавшего автомобиля, увидела свет фар. Через несколько минут иллюзионист оказался в кабинете и, увидев меня, весьма удивился.

– Катюша, разве ты не говорила, что сегодня вечером встречаешься со старинной подругой? – спросил он, подходя ко мне и желая одарить поцелуем в щеку.

Я увернулась. Так и есть, я забыла о дне рождения Маши, а ведь меня пригласили на восемь часов. Илья обещал приготовить что-то мексиканское… Сейчас же почти десять! Мобильный я впопыхах оставила дома, так что они не могли связаться со мной!

Но мне предстояло объяснение. Маша поймет, когда узнает, почему я пропустила ее день рождения.

– Марк, – начала я безапелляционным тоном, – объясни, пожалуйста, следующее. Мне сегодня позвонил бывший муж ясновидящей Светланы – он был в заграничной командировке, а позавчера, прибыв в Москву, узнал о смерти своей экс-супруги. Так вот, он ничего не знает ни о каких Денисе Кронсберге и Викторе Пугачеве. История, которую ты презентовал тогда касательно Светы, была от первого до последнего слова лживой. Это иллюзия! А ты же у нас – мастер иллюзий!

Черносвитов замер на секунду, его глаза вспыхнули недобрым огнем, что можно было посчитать своеобразным ответом. Я продолжила:

– Ответь мне еще на один вопрос, Марк, ведь я, как твоя будущая жена, имею право знать. Марк Львович Черносвитов – твой, как известно, сценический псевдоним, который, впрочем, ты уже давно официально превратил в свое имя. Ты даже паспорт поменял! Но как тебя звали при рождении, Марк? Ты ведь вовсе не Марк, да?