Стиг Трентер - Нынче в порфире…

Она первой вышла из лифта и враскачку просеменила по лестничной площадке к одной из дверей. Пока она открывала, я успел прочитать на табличке фамилию Денер.

Мы очутились в просторном холле — зеленая лампа заливала призрачным светом старинное стрелковое оружие, рядами развешенное по темным стенам. Из полуоткрытой двери доносились голоса. Через секунду они смолкли, послышались шаги, и в холл вышла Клара Денер. Остренькое личико было бледно и напряженно, живые птичьи глаза перебегали с одного на другого. В конце концов взгляд остановился на Веспере Юнсоне.

— Он здесь,— сказала она, скупым жестом показывая за закрытую дверь в торцевой стене.— Но, может быть, вы скажете мне сначала, в чем дело? Я его мать и, полагаю, вправе требовать этого.

— Вы все узнаете, когда я с ним поговорю,— спокойно и неожиданно веско ответил он. Сделал мне знак и первым шагнул к закрытой двери. Постучал.

Я услышал тяжелые шаги, в замке повернулся ключ, и дверь открылась — на пороге стоял молодой, рослый парень. На вид лет двадцати пяти, необычайно крепкого телосложения, с массивным квадратным лицом; неопределенного цвета глаза угрюмо, исподлобья смотрели на нас.

— Юнсон, начальник уголовной полиции,— сказал мой спутник, протягивая ему руку.— Вас ведь предупредили о нашем визите.

Парень не ответил, но, неуклюже поклонившись, пропустил нас в комнату. Она была маленькая, даже высокий потолок никак не увеличивал зрительно ее размера. Прежде всего бросалась в глаза спартанская меблировка. Шкафчик, наполовину заполненный книгами, железная кровать под безукоризненно гладким покрывалом, небольшой письменный стол и несколько стульев с матерчатыми сиденьями. На голых белых стенах — ряд унылых литографий.

Веспер Юнсон без стеснения опустился на стул, скрестил ноги и вынул свой блокнот.

— Итак, вы — Винсент Денер,— сказал он, пристально глядя на молодого человека.

— Да,— буркнул тот и отбросил назад длинные волосы, которые незамедлительно вновь упали на лоб.

Я заметил, что он в перчатках, и удивился: зачем они ему?

— Братьев и сестер нет?

Парень мотнул большой головой. А полицейский начальник продолжил:

— Вам двадцать пять лет, вы неженаты и собираетесь стать актером?

— Режиссером,— угрюмо, едва слышно поправил он. Веспер Юнсон захлопнул блокнот, встал и прошел к письменному столу. Через секунду в руке у него была небольшая, в рамке, фотография белокурой девушки.

— Фрекен Исинг, верно? — холодно сказал он.

Винсент Денер стиснул широкие губы и не сказал ни слова. На щеках выступили красные пятна. Он теребил мятый коричневый пиджак, обтягивавший могучую талию, словно шкурка колбасу.

Веспер Юнсон поставил фотографию на место.

— Я понимаю, молодой человек,— мягко сказал он.— И не стану попусту терзать вас. Сядьте вон там, и мы быстренько во всем разберемся.

Винсент Денер опустился на скрипучую кровать, и начальник уголовной полиции продолжал:

— Я хочу только одного: расскажите-ка мне честно и откровенно, что вы делали вечером в понедельник с половины девятого до десяти минут десятого.

Парень побледнел. Буркнул что-то невнятное. Веспер Юнсон покачал головой.

— Я ведь знаю, что вы делали,— спокойно заметил он.— Мне просто хочется услышать подтверждение.

Винсент Денер смотрел в пол. Большие руки судорожно обхватили колени.

— У вас экзема? — продолжал полицейский.

Парень в замешательстве поднял голову и бросил взгляд на свои перчатки.

— Да,— нерешительно проговорил он.— Давно уже. Веспер Юнсон кивнул.

— И по этой простой причине вы не оставили отпечатков пальцев в квартире вашего дяди.

— После девяти я был в «Рише»,— промямлил он.

— Знаю,— невозмутимо отозвался начальник уголовной полиции.— Вы сидели в баре за столиком у окна вместе с несколькими приятелями по театральному училищу, верно?

Молодой Денер, похоже, был ошеломлен.

— Да,— подтвердил он.

— Вы знали, что ваши коллеги там, потому и зашли в «Риш». Вообще-то вы редко бываете в таких местах. Алиби себе хотели обеспечить, а?

Винсент Денер молчал. Ни дать ни взять школьник-переросток перед директором. Веспер Юнсон продолжал:

— Отпираться бессмысленно. Фрекен Таппер сегодня утром все мне рассказала.

Испуг и замешательство проступили сквозь угрюмую маску.

— Хильда? — хрипло вырвалось у него.

Взгляд полицейского был полон укоризны.

— Нехорошо с вашей стороны играть на ее преданности.