Сью Графтон - М - значит молчание

— Вы думаете, нам надо выйти? — спросила Дейзи.

Я положила руку на ручку двери.

— Давайте выйдем. Мне это не нравится.

Мы одновременно вышли из машины и встали рядом. Было темно и прохладно, так что я была рада тому, что не отказалась от куртки. Я обхватила себя руками, дрожа не от холода, а от страха. Соседские дома были заперты на ночь на засов. Не то чтобы я боялась Джейка, но мне пришло в голову, что если кто-нибудь из нас закричит, никто не услышит и не прореагирует.

— Привет, Джейк, — окликнула его Дейзи. — Ты чего?

— Простите, что побеспокоил вас. Как ваш отец? Он в порядке?

— Я бы не стала ехать так далеко, чтобы узнать это, но если вам интересно, то доктор подлечил его и отправил домой. Вы могли позвонить мне, вместо того чтобы ехать за нами всю дорогу.

— Я хотел бы поговорить кое о чем еще и подумал, что это не следует откладывать на завтра. Обещаю, что не отниму у вас много времени…

— Это хорошо, потому что мы провели два последних часа в травматологии и я ужасно устала. Тэннье уже спит, если вы хотели ее видеть.

— Я хотел поговорить с вами. И с вами тоже, — сказал он, кивнув в мою сторону.

— Давайте пройдем на кухню и закроем дверь. Вряд ли вы хотите, чтобы Тэннье услышала то, что вы собираетесь сказать.

— Лучше останемся здесь. Я поговорю с ней сам, потом. И с моим сыном Стивом тоже.

— Хорошее намерение, — усмехнулась Дейзи.

Он проигнорировал ее иронию.

— Простите за то, что произошло сегодня вечером с Фоли. Мы готовы оплатить медицинские расходы. Можете присылать счета прямо мне, и я все оплачу. Макфи не имел права делать то, что он сделал.

— Неужели? Не имел права ударить старика по лицу и сломать ему нос?

— Дейзи, мне очень жаль. Макфи вышел из себя, и я так и сказал ему. Не могу утверждать, что он был не прав, когда выставил из бара вашего отца. Фоли заслужил удаления из бара, но не насилия. Макфи — горячая голова. Он сначала действует, а потом думает. Меня не удивит, если Фоли подаст против него иск.

— Забудьте об этом, он не собирается этого делать. Что еще? Я уверена, что вы преследовали нас не для того, чтобы справиться о его здоровье.

— Я должен вам кое-что объяснить.

Дейзи чуть было не бросила очередную ядовитую реплику, но, очевидно, передумала. Лучше позволить ему сказать то, что он хочет.

Джейк смотрел куда-то вдаль, но говорил напрямик:

— То, в чем обвинил меня ваш отец, неправда, но я, кажется, знаю, отчего у него сложилось такое впечатление. Я надеюсь, что вы выслушаете меня.

— Говорите. Я слушаю.

— В «Луне» произошел один инцидент… Это случилось незадолго до исчезновения вашей матери. Я был в больнице — навещал жену — и зашел пропустить стаканчик. Ваша мать сидела в баре и была в плохом настроении. Она начала флиртовать со мной. Моя жена тогда тяжело болела, я был одинок, и, возможно, Виолетта неправильно поняла меня. Мы начали танцевать, что казалось мне вполне безобидным, но через некоторое время ее поведение стало меня смущать. Наш городок маленький. Вы знаете, как это бывает. Все обо всех всё знают. Я не мог позволить ей тереться об меня или класть руки на мои ягодицы. Я опущу подробности из уважения к вам. Я не хотел обижать ее, но знал, что должен был поставить ее на место. Проблема заключалась в том, что Виолетта всегда делала то, что ей нравилось, и не привыкла к отказу. Она рассердилась и сказала, что я ее оскорбил. Она ушла с танцевального пятачка, и я последовал за ней. Я хотел сказать ей, что и не думал оскорблять ее. Мне нравилась ваша мать… не поймите меня неправильно… но я был застигнут врасплох. Короче говоря, она кончила тем, что выплеснула мне в лицо стакан с вином.

— Это были вы? Я слышала эту историю, но не знала, что она про вас. Ваше имя ни разу не упоминалось.

— Да, это был я. К сожалению, этим дело не кончилось. Она начала кричать и ругаться. Виолетта была очень вспыльчивой и очень обидчивой. Она стала угрожать, что скажет Фоли, будто у нас был секс, что я к ней приставал, а когда она меня отвергла, я ее изнасиловал. Это было чудовищной неправдой, но что я мог сделать? Я постарался урезонить ее и извинился перед ней. Она как будто успокоилась, и я надеялся, что с этим покончено, но не был уверен в этом.

Я не знал, что делать. Я не мог пойти к Фоли и объяснить ему, что произошло. Если она сама об этом не сказала, то я бы таким образом «открыл банку с червями». Он бы либо разозлился на меня за то, что я пренебрег его женой, либо обвинил ее в измене, и тогда она бы начала все отрицать и заявила бы, что я ее изнасиловал. В этом случае он мог бы истолковать мой приход как желание выгородить себя. Во всяком случае, я решил молчать, и до сегодняшнего вечера об этом не было никаких разговоров. Но значит, Виолетта все же осуществила свою угрозу. Она, должно быть, наврала ему, что я заставил ее сделать что-то против ее воли, и Фоли в это поверил.